Публицист.ru - Дмитрий Ольшанский. За десятым всегда следует одиннадцатое, не так ли?

Опубликовал Одинокий Путник 28 июля 2015 г. - #подводная лодка "Сом" #Российская империя #Балтийское море - 2 264 просмотра

Экипаж русской подводной лодки "Сом", затонувшей в 4 часа утра 10 мая 1916 года в районе Аландских островов и обнаруженной только сейчас, - не знает, что случилось потом.

Матросы русской подводной лодки "Сом" остались навсегда в 10 мая 1916 года, и ждут, что когда за ними придут и поднимут их со дна наверх, - наступит 11 мая.
Ведь за десятым всегда следует одиннадцатое, не так ли?
И за ними придут, и их поднимут наверх, и привезут их в Кронштадт, и отпоют их в Морском соборе в присутствии императора, а потом передадут семьям - и те повезут гробы в сонные, ничем еще толком не потревоженные русские города, но если минно-машинного унтера первой статьи Завадского Дмитрия Макаровича, рулевого Лунина и электрика Климачева будут хоронить тихо, с сухим и пустоватым достоинством - провожают братья и тетки, - то с моторным унтер-офицером Цвелодубом будут прощаться со страшным, и еще долго стоящим у всех в ушах криком: Лешенька, Лешенька, как же так, Лешенька, как же так. И всем будет неловко.
А капитана Хрисанфа Константиновича Бугуруева похоронят на Братском кладбище в Москве, ну вы знаете - это на Петроградском шоссе, у села Всехсвятское, - бесконечные ряды земляных холмиков с деревянными крестами среди лип и берез. И только высокие пропеллеры с погибших аэропланов, стоящие на могилах летчиков, выделяются в этих рядах, словно бы горе по летчику выше, сильнее, чем горе по моряку.
Впрочем, Хрисанф Константинович не завидует летчикам.
Главное, что он дома.
И нет никого, кто мог бы сказать экипажу русской подводной лодки, ожидающему шведских поисковиков в своем вечном 10 мая 1916 года, что 11 мая в их случае никогда не наступит, потому что сама их страна больше не существует, и нет ни монархии, ни императора, ни тех сонных городов - на их месте, в сущности, уже другие, - и нет у них семей, может, далекий двоюродный правнук найдется на сайтах генеалогии - а так никого, они все теперь сироты и вдовцы, восемнадцать сирот и вдовцов с одной подводной лодки, и даже та, что кричала так страшно у гроба - Лешенька! как же так, Лешенька! - умерла то ли в лагере, то ли в блокаду, кто теперь об этом вспомнит, а на Братском кладбище, где так высоко стояли пропеллеры горя, пропеллеры бесконечной разлуки на аллее летчиков, - все снесено, и только какое-то ООО "Свет-Инвест" втыкает свои фонари прямо в бывшие могилы, и выбрасывает из них кости, и некому тут больше завидовать, потому что если ветераны Второй Отечественной войны когда-то и возвращались домой, то дом у них давно кончился, исчез их дом.
Но экипажу лодки "Сом", повторяю, сказать об этом никто не может.
Разве что шведские поисковики. Но они по-русски не говорят, и никто - ни Хрисанф Константинович, ни унтер-офицер Цвелодуб, - их понять не в состоянии.
Может, это и к лучшему.
Незачем напрасно расстраивать людей, которые и так все поймут, без мучительных объяснений, - не наивные же они дети, в конце концов, а русские военные.
Но я думаю, что они все равно хотели бы вернуться туда, где был их дом, эти восемнадцать сирот и вдовцов со дна Балтийского моря.
Ведь даже если все то, что вы когда-то любили, давно разнесли и растащили по кирпичикам в разные стороны, если от вашей родни и от вашей страны остался один "Свет-Инвест", поставивший свой фонарь на вашу жизнь и вашу смерть, - вы все-таки захотите однажды попасть туда, где стоит этот дурацкий фонарь.
Постоять возле него. Покурить. Помолчать.
И подняться наверх - над поверхностью Балтийского моря, над Аландскими островами, над сонными русскими городами, над Братским кладбищем, выше пропеллеров, выше лип и берез, выше самого горького горя.
Туда, где для вас, наконец, вслед за десятым мая - настанет одиннадцатое число.

	3