Архивы
Самое свежее
Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!Самое интересное
Александр Росляков. Почему новости молчат про наши славные бомбежки – язык попка отъела? Эль Мюрид. Фактически колония Китая Алексей Рощин. Итоги представления А дальше что? Новорожденные в мусорном ведре Павел Пряников. Над чем бьются развитые страны: чудо-парусник Алексей Рощин. Крокус капут Туманные перспективы: Крым без туристов, новая мобилизация, падение рубля.... Таджиков потёрли – проступили вышиванки. Политические анекдоты Андрей Нальгин. Страшная месть христиан
Павел Пряников. Как оправдывались германские нацисты за их преступления
-
Опубликовал Павел Пряников - 3 192 просмотра
Историк Николай Власов показал, как служки нацистского режима после войны на разных судах и комиссиях (обычно не строгих, так как подавляющее число нацистских служек продолжили свою работу уже при демократическом режиме) оправдывали свою деятельность.
Обобщённо было 5 типов таких отмазок:
1. То, что я делал, было совершенно законным.
Аргумент, который использовался постоянно: закон обратной силы не имеет, поэтому нельзя судить человека за то, что на момент совершения не являлось преступлением (нередко принимался судом).
2. Я просто выполнял свой профессиональный долг.
Этот аргумент был распространен среди чиновников, военных, юристов и учёных. Дескать я генерал, мне по профессии положено составлять планы кампаний, готовиться к войне и воевать, что вы от меня хотите-то? Я просто выполнял свои обычные рабочие обязанности, а что это происходило в Третьем рейхе – ну, извините, страну не выбирают.
3. Я был идеалистом.
Такой аргумент чаще всего приводили те, кто был неисправимо замазан непосредственно в деятельности НСДАП. В частности, об этом любили говорить ССовские чины: «Я верил во всё светлое, меня вдохновляли великие идеи, а Гиммлера я изначально не любил».
4. А сами вы (оккупационные власти) не лучше.
Применялось, когда речь заходила о военных преступлениях и использовании подневольного труда.
(Самый худший вид оправдания – большинство судов не принимало его).
5. Я старался не допустить худшего.
Очень распространённый аргумент среди чиновников, юристов и учёных. Я был нацистским судьей, чтобы сохранить хоть какое-то нормальное правосудие в стране. Дал противнику режима 7 лет – а если бы на моём месте был нацист, он дал бы все 15!
Самым действенным для оправдания нацистов на судах и комиссиях по денацификации был пункт №1.
В ходе процессов защита постоянно апеллировала к принципам правового государства – нельзя наказывать за то, что не было наказуемым на момент совершения, закон не имеет обратной силы, любое обвинение должно быть доказано. В итоге эти принципы прочно легли в основу деятельности западногерманских судов – несмотря на то, что лишь меньшинство судей в ранней ФРГ являлись убеждёнными демократами, а большинство сплошь и рядом составляли бывшие члены НСДАП.
Актуально на сегодня, не так ли?
Комментарии