Кирилл Рогов. Отрицательное замещение. Что разрушит российскую экономику

• Опубликовал Кирилл Рогов 8 марта 2022 г. - 3 342 просмотра

  

  Уже многие написали про парадоксальную бессмысленность ухода карт Visa и Mastercard из России. В действительности это удар исключительно по тем россиянам, которые находятся за границей, т.е. бегут от путинского режима и угара военщины в России. Для всех остальных ничего не меняется.

  Я вполне понимаю логику этих сервисов. Это часть плана CRC: «cancel Russia culture» – «отменить русскую культуру». Они не могли к ней не присоединиться. Но это хороший повод поверх эмоциональных реакций поговорить о смысле тех или иных регуляторных и стихийных санкций, которые обрушились сегодня на Россию.

  В целом добровольные санкции западных компаний играют важную политическую роль. Но скорее имиджевую и символическую, чем экономическую. Для режима не важны (и даже отчасти позитивны) уходы Visa и Mastercard, равно как и всех люксовых брендов. Это символический разрыв с Западом, который является для Путина принципиальной стратегией. Но есть критическая для режима проблема, которая лежит совсем рядом, но выглядит совсем по-другому.

  Эта проблема, к которой никто не был готов – промежуточного и инвестиционного импорта. Т.е. не того импорта, который находится в непосредственном потреблении, а того, который используется для производства товаров потребления. И здесь парадокс в том, что программа импортозамещения, которой путинский режим, готовясь к изоляции, был озабочен последние годы, только ухудшила ситуацию для него сегодня.

  Я не хочу сказать, что вся программа импортозамещения была разворована. Нет. Но как это выглядит на деле? Вы – чиновник и отвечаете за программу импортозамещения, и вы – бизнесмен, который хочет воспользоваться ее бонусами. Вы (бизнесмен) учитесь делать какую-нибудь отечественную коробочку. Прилаживаетесь, чтобы заместить иностранную пластмассу отечественной (то, что она производится на иностранных станках, – не ваша проблема). Вы делаете, скажем, пластик отечественного производства. И в целом – отработали льготы по программе импортозамещения. Доля импорта в вашей продукции снизилась с 36% до 31% (это примерно тот реальный эффект программы, который отражен в официальной статистике).

  Это маленький шаг, и связано это с тем, что чтобы делать нужную вам «отечественную» пластмассу, производителям пришлось закупить дополнительное импортное оборудование. У вас доля импорта уменьшилась, хотя у них она увеличилась. Но это уже не ваша проблема.

  Теперь наступает критический момент. Если вдруг поставки каких-то там чипов и фигулек, нужных для коробочек российского производства, прекратились, то созданные вами в рамках программы импортозамещения производства коробочки дадут отрицательную добавленную стоимость. Они потратили ресурсы (в том числе импортные станки) и рабочую силу, но не произвели товара, который может быть куплен потребителем.

  У правительства есть два выхода в этой ситуации. Можно остановить эти производства, созданные в рамках программы импортозамещения. Тогда люди останутся безработными и будут недовольны. Либо вы можете продолжать выплачивать им зарплату. Но количество товаров, которые на нее можно купить, уменьшится. Это инфляция. Выбор между высокой безработицей и высокой инфляцией – единственный, который стоит перед правительством.

  Но это все к чему? С точки зрения реальных последствий для экономики (а потом – и политики) важно не то, ушли ли из России Louise Vuitton или Visa, это не имеет к экономике отношения. Важно ушли или не ушли десятки компаний, названия которых вы никогда не слышали и которые как раз и поставляют те фигульки, которые составляют критические 31% в производстве каждого товара. Эти компании зарабатывают не на бренде, а на поставках. Уйти им гораздо сложнее, чем картам Visa, но именно последствия их ухода будут совершенно сокрушительными для российской экономики и отправят ее примерно в 1995 год.