Кирилл Рогов. Новая реальность (борьба с борьбой за освобождение)

• Опубликовал Кирилл Рогов 6 сентября 2021 г. - 2 267 просмотров

  

  Обсуждение «мужского государства» – это такая жвачка, единственное предназначение которой размыть внимание и эмоции, которые, конечно, на выходе из летнего сезона должны были быть сосредоточены на двух главных событиях. На запрещении двух крупнейших независимых общественных организаций – Открытой России (признанной нежелательной организацией) и Фонда борьбы с коррупцией (признанного экстремистской организацией), а также на репрессиях против целого пула независимых медиа, включая имеющих многомиллионные аудитории изданий Медуза (признана иностранным агентом) и телеканала Дождь (признан иностранным агентом).

  Главные редактора целой группы российских СМИ написали письмо начальству с просьбой уточнить положения закона об иноагентах – и на него покровительственно-благосклонно откликнулись в Кремле. Но надежды редакторов будут обмануты. Уточнения не ослабят прессинг, а лишь легализуют его: «вы просили – мы сделали». И тому есть веские причины.

  Дело в том, что весной-летом этого года в России была создана и запущена, а точнее формально легализована, полноценная машина преследования инакомыслия и гражданского активизма. Ее взаимосвязанными элементами являются законодательство об иностранных агентах, о нежелательных и экстремистских организациях. Размытость формулировок, которая вообще выводит эти «законы» за границы права, и полный произвол правоприменения превращают их в инструмент политического преследования инакомыслия, подобный статье об антисоветской агитации и пропаганде, с помощью которой осуществлялись репрессии в СССР.

  Рождение этого репрессивного механизма стало ответом на развитие инфраструктуры гражданского общества в последние пять-десять лет. Обе общественные организации – Фонд борьбы с коррупцией (признан экстремистской организацией) и «Открытая Россия» (признана нежелательной организацией) – никогда не были официально зарегистрированы Минюстом и существовали «по факту». Их нельзя было лишить аккредитации. Их можно было только запретить под страхом уголовного преследования, что и было сделано с помощью упомянутых псевдозаконов.

  Точно также невозможно было захватить Медузу (признана иностранным агентом), V-Times (признана иностранным агентом) или расследовательское издание «Проект» (признано нежелательной организацией) под видом «корпоративного конфликта», как это делалось в 2000-е и 2010-е. Поэтому и здесь потребовались инструменты криминализации и принудительного ограничения деятельности.

  Отказаться от этих инструментов «по просьбе заключенных» режим в нынешних обстоятельствах вряд ли может себе позволить. Но это не значит, что он не будет вынужден в какой-то момент это сделать под давлением, прямым или косвенным. Вопрос в том, насколько изобретательным и настойчивым будет общество в методах этого давления.

  Полная отмена всех трех этих псевдо-правовых инструментов преследования – законодательства об иностранных агентах, нежелательных и экстремистских организациях – может стать новым символом борьбы гражданского общества за освобождение.

  Не дай себе засохнуть!