Наконец пришло время Третьей Идеологии. Суть ее проста, хотя далеко не все в России готовы или осмеливаются сформулировать ее вслух или даже для себя. Тем не менее она является всепобеждающей и всеохватной – в силу невероятной истовости русского человека в следовании любым идеям, если они овладели массами.
Но для начала – небольшое отступление из личного опыта.
Еще при советской власти я загремел из МГУ в армию – служить два года по призыву. В нашей части, как и практически везде, царила самая махровая и кондовая «дедовщина»: мы, со сроком службы от полугода до года, назывались «молодыми» и должны были безропотно выполнять все самые грязные и тяжелые работы, а за исполнением этого тщательно приглядывали «черпаки» – солдаты со сроком службы от года до полутора. Приглядывали посредством тычков, зуботычин, а также всякого рода издевательств, какие подсказывала фантазия (обычно, к счастью, не очень богатая).
Был в моей роте среди прочих «черпак» Вася – медлительный деревенский парень со смешными глазами навыкате, в которых обычно отсутствовало всякое выражение. Мне он сразу показался каким-то «не таким», как прочие «черпаки», с каким-то, что ли, налетом человечности. И как-то я уловил момент и спросил его – зачем он это все делает? К моему удивлению, Вася ответил горько, с неожиданно сильным чувством: «Ты бы знал – как мне самому не хочется вас долбить!» И ей-богу – чуть не заплакал.
Я запомнил эту Васину реакцию на всю жизнь. Человек впрямь страдал от того, что ему приходилось почти каждый день шпынять и всячески унижать собственных сослуживцев «младшего призыва» – при том, что ему самому в бытность «молодым» пришлось вдоволь натерпеться всякого. Однако он страдал – но делал. Почему? Потому что надо. Что-то вроде долга.
Причем это даже не было долгом в официальном смысле; ни один воинский устав не принуждал рядового Васю к какому-то рукоприкладству. Но Вася воспринимал как долг другое – то, что ему предписывала железная, хотя и нигде не писанная армейская «система понятий», та самая «дедовщина», которой он не смел противиться (хотя, еще раз повторю, это прямо противоречило всем действовавшим законам).
Другими словами: Вася чем-то глубоко у себя внутри понимал, что творит Зло, это его в какой-то мере угнетало и мучило – но тем не менее он откуда-то знал, что должен это делать. И делал. Потом, естественно, постепенно привык.
Откуда Вася это знал? Была, очевидно, Идея – локальная, но принятая всем данным сообществом, всем сержантско-рядовым составом советской – а потом и российской – армии. Эта идея и формировала долг. Вася ему следовал.
Так какова же суть нынешней, третьей по счету – после тоски по Западу и потом по коммунизму – всеохватной российской идеологии? Суть ее можно выразить буквально в трех словах: «Надо быть скотами». Я даже предлагаю использовать этот основной лозунг в виде аббревиатуры – НБС. Звучно и хорошо.
Или если выразить НБС чуть шире: надо быть на стороне зла. Чем подлее и отвратительнее решение – тем оно лучше и эффективнее. Никаких сантиментов. Любые слова о каких-то милосердии, доброте, великодушии – обман; раньше мы на это покупались, но теперь уже не купимся. Мы умные.
Важно понимать отличие Новой Русской Идеологии от популярной в Средние века концепции имморализма. Та всего лишь гласила, что вопросы морали в «реальных делах» вообще не следует принимать в расчет – решение может быть как моральным, так и аморальным в зависимости от конъюнктуры. НБС куда жестче – тут предполагается подлость как императив, то есть из всех возможных решений должно выбираться самое подлое, жестокое, гнусное.
Пример проще всего взять из нынешней операции на Украине. Скажем, если встала задача: на пути армии город с мирными жителями, противник принял решение обороняться в жилой застройке – что делать? Решений, вообще говоря, может быть миллион – но выбирается раз за разом самое жестокое и гнусное: атаковать город так, как будто в нем нет мирных жителей. И оправдание всегда наготове – Запад поступает еще хуже, как они Мосул брали!
Да, как ни странно, в рамках НБС сохраняется общая ориентация на Запад, и Запад по-прежнему признается учителем, но в довольно своеобразном ключе. Что-то в духе «ты можешь сделать любую, самую грандиозную гнусность, жестокость и подлость – всегда найдется аналог, что Запад действует еще гнуснее и подлее; Запад не превзойти в мере подлости – но надо к этому стремиться».
Поражает, как я уже сказал, прежде всего глубина и полнота того, как эта новая идеология завладела массами.
У французского мыслителя 17 века Ларошфуко есть изящный афоризм: «Лицемерие – это дань, которую порок платит добродетели». Пожалуй, сегодня можно сказать, что это привычное соотношение изменилось – произошло своего рода «восстание Порока». Порок как бы возмутился – а почему собственно он должен платить дань какой-то добродетели? Разве у нас не свободная страна? Почему не наоборот?
И вот в России – родине всяческих немыслимых революций – все действительно стало наоборот. У нас уникальная страна, в которой добродетель платит дань пороку, то есть у нас необходимо любым своим добрым начинаниям найти какое-то низменное объяснение – иначе общество не примет. Типа – меценат помогает молодым талантам? Фу, какой-то бред. Помогает молодым, чтобы их извращенно поиметь? А, вот это нормально! Еще и школы строит – значит, он маньяк-педофил? Ага, теперь понятно! Или – предприниматель занимается инновациями? Чушь, не верим. Придумал про инновации, чтобы не платить налоги? О, мы так и думали! И так, без исключений, далее...
Комментарии