Александр Маленков. Разговор c рекламным агентом о поэзии

• Опубликовал Александр Маленков 16 августа 2020 г. - 2 021 просмотр

  

  – Александр Сергеевич Пушкин?

  – К вашим услугам.

  – Здравствуйте! Мы представляем общество по найму троек и саней «Эй, залетные!» и хотели бы предложить вам небольшую коллаборацию.

  – Что-что?

  – Мы готовы заплатить вам две тысячи рублей, чтобы вы прочитали стихотворение на нашем мероприятии.

  – Да это же великолепно! Две тысячи рублей мне весьма пригодились бы! Сам Бог послал вас в эту келью, где я, томимый без прикрас... томимый... ммм... ветреным Эолом...

  – Александр Сергеевич, извините, мы рады, что вы готовы к сотрудничеству. Мероприятие состоится в усадьбе Волконских уже через неделю. Мы хотели бы, чтобы вы прочитали стихотворение «Пророк».

  – Извольте, я готов.

  – Тогда надо согласовать кой-какие строчки. У нас, знаете ли, немецкая фирма, поэтому очень строгая маркетинговая политика...

  – Вы же «Эй, залетные!».

  – Да, но штаб-квартира в Аугсбурге, и есть некоторые, с позволения сказать, гайдлайны. Поскольку на рынке мы занимаемся продвижением зимней езды в санях, нам нельзя упоминать лето и летний транспорт. У вас там есть строчка «Духовной жаждою томим, в пустыне мрачной я влачился...»

  – Ну да, пустыня, жара, герой изнемогает...

  – А можно это как-то поменять на зимнюю тему? Допустим, «в пустыне снежной я влачился».

  – Право, какое странное пожелание. Но... наверное, можно.

  – Вот и отлично. Дальше. «Влачился» – это негативный образ. Можно как-то позитивно и с привлечением зимнего транспорта? Вот у нас тут в отделе маркетинга предлагают «Духовной радостью томим, в пустыне снежной я ехал на санях».

  – Но это не укладывается в размер!

  – Мы не настаиваем. Вы можете предложить свой вариант.

  – Я уже предложил! Как было в начале – это и есть мой вариант.

  – Головной офис его не утвердил.

  – Давайте возьмем другое стихотворение.

  – Но сам «Пророк» утвержден головным офисом.

  – Бред какой-то. Ну, допустим. Допустим, «Духовной радостью томим, я на санях по снегу ехал».

  – Вот и отлично! Далее. Нам нельзя использовать образы насилия, а у вас тут «и вырвал грешный мой язык».

  – Ну да, в этом идея: серафим вырывает язык и вкладывает жало змеи. А вы что предлагаете?

  – Все то же самое, только убрать насилие. Что-то вроде: «И он к устам моим приник и аккуратно заменил язык на жало».

  – Заменил? Серафим произвел замену во рту? Знаете что, я отказываюсь. Это стихотворение, его нельзя менять под мероприятие! Оно было в таком виде напечатано в «Московском вестнике», я уже получил за него деньги и даже потратил... Проиграл в карты...

  – Очень жаль. До свидания.

  – Подождите... Сколько вы сказали? Две тысячи?

  – Да.

  – Мне нужно отдать долг Загоскину, этой бестии. Хорошо. Допустим. Я что-то попробую сделать с языком. Это все?

  – Есть дополнительное пожелание. Но это на ваше усмотрение. Если бы можно было в «Пророка» как-то интегрировать сервис «Эй, залетные!»...

  – То есть?

  – Например там, где Бога глас воззвал: «Исполнись волею моей и, обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей», заменить на «Исполнись волею моей, пользуйся сервисом «Эй, залетные!» и, объезжая моря и земли на комфортабельных санях, глаголом жги сердца» и так далее.

  – Вы с ума сошли! Я поэт!

  – Мы знаем и очень ценим...

  – Я Пушкин! Меня в школе проходить будут!

  – Именно поэтому мы к вам и обратились!

  – Вы хотите, чтобы я рекламировал ваши сани в своих стихах?! Пророк поехал на конях, на комфортабельных санях? На «Эй, залетные!» он сел и как на крыльях полетел? Глаголом жег, бухал вино, а мать грозит ему в окно? Это вам нужно?

  – Великолепно! Я запишу!

  – Может, мне еще поэму в вашу честь переименовать?

  – Какую поэму?

  – Мою поэму «Евгений Иванов».

  – В нашем агентстве много клиентов. Возможно, это заинтересует сеть маникюрных салонов «Онегин».

  – Я пошутил! Это шутка была! Сарказм!

  – Если вы готовы рассмотреть предприятие «Онегин» в качестве титульного спонсора вашей поэмы с интеграцией месседжа о том, что нужно думать о красе ногтей...

  – Вон! Подите прочь! Этому не бывать никогда!

  – На всякий случай я оставлю визитку. До свидания, Александр Сергеевич!