Михаил Макогон. Почему наша оптимизация медицины – это людоедство

• Опубликовал Михаил Макогон 16 ноября 2020 г. - 3 966 просмотров

  

  С душераздирающими картинами из регионов, где больные ковидом лежат в коридорах уже едва ли не навалом, многие вспомнили о последовательной “оптимизации” системы здравоохранения с существенным сокращением койко-мест.

  На самом деле эта грустная история не только про здравоохранение. Она в принципе про формат реформ российского правительства – копирование внешних признаков развитых стран.

  Давайте объясню.

  Число больничных коек на душу населения находится в обратной пропорции с эффективностью системы здравоохранения.

  Если у вас мало коек (при прочих равных) – значит, человека положили, быстро сделали ему тесты, за ними процедуры и отправили с богом домой, долечиваться амбулаторно.

  Это американская система. Средняя цена койко-дня там – несколько тысяч долларов, дороже люкса в Нью-Йоркском Ритце. Поэтому никто не заинтересован отложить на завтра то, что можно сделать сегодня. Все анализы, исследования, процедуры – все будет сделано настолько интенсивно, насколько это возможно. Система работает в режиме конвейера, она не отель, много коек ей не нужно.

  Есть и советская система, к которой привыкли мы все. Это когда набор тестов, который в любой платной клинике займет три часа: кровь из пальца, кровь из вены, УЗИ, ФГС и зондирование – легко растягивается на две недели. Пациент проводит их за бесконечными картами с соседом по палате.

  Когда больницы начинают выполнять разные несвойственные им функции – например дома престарелых для тех кого “некуда выписать”, или приюта. В детских больницах нулевых все видели этих “сыновей отделения”, попавших в бюрократический лимб: мать бросила, родственникам не нужен, детдом не берет. Пока там все службы и ведомства наслаждаются перепиской – он месяцами и годами “лечится”, уже ходит, разговаривает, едва не в школу пора.

  Кроватей у вас до фига на душу населения, но 90% времени они просто в роли хостела. В России даже очень правильный глагол для этого: мы не “лечимся” в больнице, мы там “лежим”, в разы дольше, чем в этом есть какой-то смысл.

  Т.е. если взять один изолированный показатель, то да: меньше коек на душу – это хорошо. Если вы относитесь к реформам как это принято в России, копируя внешние признаки, то оптимизация в форме механического сокращения койко-мест – это ваш путь, цифра будет достигнута.

  Но штука в том, что подушевая обеспеченность койко-местами – не изолированный показатель. Это не компонент эффективности, производное от эффективности системы здравоохранения. Это не сырье, а изделие. Если вы в состоянии человека продиагностировать, прооперировать и выписать за 72 часа амбулаторно долечиваться – вы молодец и много коек вам не нужно. Но если вы ничего не меняли в самой медицинской помощи, но обрезали койки во имя бумажной “эффективности”, чтобы все как у людей – то у вас просто меньше коек.

  Это можно сравнить с отоплением: современный котел требует меньше топлива для производства того же тепла, но если просто кинуть в русскую печь втрое меньше дров – она не станет втрое эффективнее, она просто даст меньше тепла.

  Когда у вас те же больницы, те же лаборатории, те же туалеты, тот же вопль о косметическом ремонте из каждого угла, тот же персонал с зарплатой кассира в Пятерочке, а вся оптимизация свелась к сокращению коек – вы не стали эффективнее. Просто в момент визита жареного петуха у вас будут ужасающие картины из регионов с “сидячей госпитализацией”.