Алексей Живов. Путин сделал неподсудным себя, теперь такой же делает полицию

• Опубликовал Алексей Живов 9 декабря 2020 г. - 3 109 просмотров

  

  Госдума (Единая Россия) в первом чтении приняла закон, расширяющий полномочия полиции, который позволит полицейским делать вообще все, что им заблагорассудиться, даже детей есть.

  В Калининграде женщине-инвалиду сломали плечо после участия в акции массового пикетирования в поддержку Хабаровска. Женщина "кормила голубей", за что была задержана, а в отделении избита и покалечена. СК отказал в возбуждении дела против сотрудников полиции, признав их действия против женщины законными.

  Но это тоже еще не конец. Скорее "плато", и мы скоро на него выйдем всей страной.

  Несмотря на довольно обширный спектр поправок в Конституцию, первыми конституционными законами стали те, что укрепляют абсолютную власть, непогрешимость (уровня Папы Римского), и неприкосновенность первых лиц. Даже если во время своего правления или до него они совершали чудовищные злодеяния или массовые убийства.

  Частным следствием из такой практики будет стремление самых отпетых и отъявленных преступников, которых еще не успели поймать и покарать пожизненным сроком, к занятию высшей государственной должности, снимающей все грехи и дающей непогрешимую святость. Венец отрицательного государственного отбора.

  Вторая волна законодательных инициатив связана сугубо с достраиванием идеальной и непогрешимой машины всеобщего политического и гражданского террора в условиях абсолютно власти. Среди свежих инициатив: полный секрет всех данных силовиков и чиновников – против полной потери секретности и тайны данных обычных граждан. МИ расширение полномочий полиции, которая теперь превращается в идеальное оружие расправы со всяким гражданским несогласием.

  Такими темпами, скоро в российской правоприменительной практике не останется вообще ничего, кроме политической целесообразности, которая, в отличие от революционной целесообразности большевиков, вообще не имеет никаких внятных критериев кроме подвижной лояльности.

  Ничего другого здравомыслящие люди от этих поправок ожидать и не могли. Все они направлены на подавление недовольства на фоне критически неудовлетворительного управления государством, обществом и государственными финансами. И больше в них нет ничего.

  Стоит отметить еще одну ходячую тенденцию среди силовиков и следователей, которые в скором времени станут непогрешимыми секретными супергероями.

  Если сейчас вам на митинге дубинкой пробили череп, вы хотя бы в теории можете призвать обидчиков к ответу – и конкретного бойца, и его начальника: и выполнившего, и отдавшего преступный приказ.

  Вот именно эту лазейку сейчас хотят закрыть. В будущем пробивать вам череп, и ломать кости вашему ребенку будет непосредственно Российская Федерация, а не конкретный человек или ведомство от ее имени. И, конечно, призвать к ответу Российскую Федерацию не получится никак.

  Это необходимо, чтобы обезопасить следователей, силовиков и судей от необходимости разбираться и отвечать за любые должностные преступления, совершенные во имя политической целесообразности.

  Одновременно с этим идет эволюция антиэкстремистского законодательства.

  В последние годы по террористическим статьям стали судить организации, которые раньше были бы признаны только экстремистскими.

  А экстремизм соответственно начал сползать с радикальных правых, левых и прочих движений, клубов и субкультур, сначала на большой гражданский протестный активизм, а затем и на малый бытовой. И по экстремистским статьям начинают привлекать, допустим, за пикет или митинг, за противодействие вырубки леса, строительству дома, за публичное недовольство услугами водопровода, или ростом каких-либо цен.

  Иначе говоря, в ближайшем будущем любое публичное недовольство, выраженное вербально или актом гражданского действия (даже формально разрешенным), будет считаться экстремизмом, а более серьезная оппозиционная деятельность – уже терроризмом.