Татьяна Воеводина. Сельский бизнес сегодня: анатомический портрет

• Опубликовал Татьяна Воеводина 8 декабря 2021 г. - 2 977 просмотров

  

  
  

  В этом году исполнилось 18 лет нашему сельхозбизнесу. Какой опыт мы наработали и какое поучение извлекли из почти двух десятилетий владения бывшим степным совхозом в Ростовской области?

   

  Откуда есть пошла наша земля

   

  В советское время совхоз относился к военному ведомству и снабжал продуктами ракетные войска. Было до 20 тыс. га земли. О рентабельности, прибыльности никто особо не думал. Работники исправно получали зарплату, а военные – еду. К Новому году посылали генералам всякие гостинцы. Производство велось, как нас учила политэкономия социализма, не ради извлечения прибыли, а ради удовлетворения потребностей трудящихся.

  В конце 80-х  пришёл новый директор, из партийных, молодой, энергичный. С хорошими связями в Москве.

  Ему удалось выбить фонды, т.е. получить доступ к государственным деньгам. Это чисто советское понятие: не инвестиции, не заём, а форма участия государства в экономике. На эти деньги оросили до 5, 5 тыс. га. В нашей засушливой зоне это резко продвинуло хозяйство. Выращивали овощи на поливе, молодую картошку, кормовые травы для скота; было до 20 тыс. голов овец.  Удивительное (хотя и недолгое) было время: капитальные затраты по-прежнему лежали на государстве, а некоторые рыночные механизмы уже работали и позволяли зарабатывать.

  Надо сказать, что работала эта система только во внерыночных условиях, когда электричество почти ничего не стоило. Теперь на поливе имеет смысл выращивать лишь что-то очень дорогое. Поливная система деградировала и была сдана на металлолом.

  Совхоз работал вполне успешно, пока в соответствии с либерально-перестроечными идеями не начался раздел его по паям. Землю разделили пропорционально работающим, паи стали покупать желающие заняться фермерством. Половина земли ушла к фермерам. В 1994 г. удачливый директор ушёл в связи с некой финансовой неприятностью, и хозяйство стало хиреть. Преемник наделал долгов и не знал, что делать дальше. Оплатив его долги, мы оказались владельцами предприятия.

   

  Старые долги и новые приобретения

   

  Мы пришли туда в 2004 г. и увидели, что такое разруха. Например новое здание школы, которую начали было строить в хорошие времена, развалилось и было растащено станичниками на кирпичи. В производственных помещениях, хранилищах гулял ветер, севообороты не соблюдались, техника, которая была когда-то куплена на государственные деньги, износилась, новую купить было не на что. Зарплату не платили месяцами, люди жили подсобным хозяйством, которое у них искони было немалое: скот, птица, огороды.

  Мы заплатили задолженность по зарплате, потом купили культиватор: ему радовались, как первые колхозники первому трактору. Заходя сегодня на мехдвор и глядя на новые, красивые, современные трактора, комбайны, опрыскиватели (ко всему этому имеет слабость мой сын), трудно уже представить, как работали на той куче металлолома, что была почти два десятилетия назад.

  Мы начали с того, что стали покупать землю у станичников, которым она досталась при разделе совхоза. Кто-то продавал, кто-то предпочитал сдавать в аренду. Но аренда – вещь менее надёжная, чем собственность. Тогда земля стоила дёшево: 4 000 руб. за га пахотной земли. Сегодня её цена поднялась в 25 раз. Тогда ещё сильны были в общественном мнении слова Гайдара, что сельское хозяйство – это чёрная дыра, а все можно купить за нефть и газ. Но в экономике, по моему опыту, 80% – это психология. Верят люди, что нечто есть огромная ценность – цена растёт, не верят – падает. Тогда в землю особо не верили, и нам повезло. Недаром кто-то мудрый говорил: посмотри, куда бежит толпа, и беги в другую сторону.

  Чтобы практически руководить хозяйством, надо там жить. Мы этого сделать не могли, т.к. у нас были другие бизнесы в Москве, и поэтому нам понадобился директор. Нашли из местных. Это очень хороший человек и специалист, выросший в станице, знающий все поля, как свой огород. Он впрямь смог организовать производственный процесс.

  Но он, увы, был руководителем нерыночного типа. Не имел внутри установки на экономическую эффективность. На что имел? На чисто хозяйственную деятельность. Чтобы производилась продукция, чтобы люди были заняты, получали зарплату. Чтобы свои люди (а у него было полстаницы родни и друзей) были ни в коем случае не обижены. Ну и чтобы с хозяином не поссориться. Он органически, ментально не был ориентирован на прибыль. Был ориентирован на то, чтобы дело делать. И положение начало выправляться. Правда, прибыли «на карман» мы не видели.

  Мы сменили двух директоров, без особого успеха.

  Главным продуктом были зерновые. С 2007 г. начали экспортировать их через свою зернотрейдиноговую компанию. Это дало некоторую прибыль. Но всё упёрлось в возмещение НДС. Его радикально не хотят возмещать. Только за взятку. А когда после 2013 г. стали реально бороться с коррупцией, взятки от простых людей брать перестали. В результате экспорт зерна стал привилегированным занятием тех, кто приближен к местному эстеблишменту. А мы люди пришлые, куда нам! Ну и продали свою зерновую фирму в 2015 г.

   

  Золотой директор

   

  Большой удачей стало, что в 2013 г. нашли опытного директора из Подмосковье. Пожилая женщина, очень энергичная и опытная, животновод по профессии. Мыслит одновременно и в производственно-хозяйственных координатах, и в терминах прибыльности. При ней хозяйство из работающего не шатко не валко стало устойчиво прибыльным. Уже на второй год стали активно закупать новую технику. Сейчас у нас 11 тыс. га земли с реализацией 45-47 тыс. руб. с га. И это достигалось без титанических усилий, без надрыва, независимо от погодных условий.

  В позапрошлом году наш директор решила уйти по возрасту и состоянию здоровья. В хозяйство поехал наш сын, но результаты сразу же снизились. Но нам опять повезло: эта замечательная руководительница, наскучив пенсионерским состоянием и подлечившись, решила вернуться. Произошло это буквально неделю назад.

  Вот в беглых штрихах  история нашего бизнеса. Теперь поговорим о поучениях, которые мы из него извлекли.

   

  Поучение первое

   

  Кадры решают всё. Успех дела зависит от руководителя. Тот подбирает под себя команду – и только так дело может двигаться вперёд.  Руководитель должен хорошо оплачиваться, чтобы не было соблазна воровать, хитрить и химичить. С него должен быть большой спрос. Мы отдаём 10% чистой прибыли первому лицу, чтобы оно распределяло премию среди руководителей хозяйства.

  Сейчас у нас усугубляющийся кадровый голод. Очень трудно найти любых специалистов – от комбайнёров до агронома и руководителя хозяйства. Мы сами пытаемся на базе местного ДК организовать курсы  механизаторов для школьников. Раньше работал сельхозтехникум в Сальске, сейчас он вроде тоже работает, но выпускники куда-то испаряются. Недавно столкнулись с невозможностью найти слесарей для мехмастерской. Мысль о том, что-де заплати больше – и придут – не верна. Их просто нет вообще. Поэтому кадры надо выращивать – и найдя, беречь.

   

  Поучение второе

   

  Рассчитывать на государство не надо. Надо хозяйствовать так, словно никакого государства нет. Государство не стремится помогать крестьянам – оно заботится, чтобы цены на продукты не росли или росли помедленнее (в чём его можно понять). А цены вообще-то формируются мировым рынком, отсюда всякие манёвры государства, чтобы не вывозили слишком значительную часть урожая.

  При этом то же государство совершенно не заботится о поддержании цены на факторы производства: химия, техника, топливо. За последнее десятилетие дизтопливо выросло в цене в 3 раза, азотные удобрения – в 2,2 раза, а зерно в 1,6 раза. И это легко объяснимо: есть мощное топливное лобби, машиностроительное – тоже есть, а вот аграрного – практически нет. Люди любят пугать друг друга ужасными агрохолдингами, которые всё под себя подмяли и всё скупили, но им принадлежит, по оценке, процентов десять пахотных земель. Аграрии распылены и слабы. В этом нет трагедии, просто это надо понимать и действовать соответственно.

  Вообще прижать производителя зерна легко, но и при такой вроде бы беззащитности растениеводство – бизнес рентабельный, с рентабельностью в 30% при хорошем управлении.

  Справедливости ради надо сказать, что государство производит субсидирование ставок по кредиту. Может помочь, участвуя в гарантии по кредиту на строительство животноводческого комплекса. Сейчас это модная тема – животноводческие комплексы. Нам прямо-таки навязывали кредит от 1 до 3-х млрд. руб. на этот комплекс. Как когда-то сеяли кукурузу повсюду, в том числе и там, где она не растёт – так сегодня пытаются насаждать животноводческие комплексы где ни попадя. Это чистое головотяпство. Уверена: надо углублять специализацию по территориям. У нас в степи молочное животноводство не будет иметь успеха. А вот в средней полосе – это самое место для молочного животноводства. У нас без орошения не получаются зелёные корма, а там – естественные пастбища. Так что к государственному руководству сельским хозяйством надо подходить не бюрократически, а с умом.

  Бюрократизма вообще очень много. Например субсидируется закупка элитных семян. Но их нужно купить непременно в своём субъекте федерации. А мы купили в Краснодарском крае – и лишились субсидии. А уж бумаги сколько надо исписать, чтобы получить какую-нибудь льготу! А ведь это тоже затрата труда, при том непроизводительная.

   

  Поучение третье

   

  Поскольку все факторы производства растут в цене быстрее, чем цена реализации готовой продукции, то из этого вытекает необходимость и неизбежность укрупнения хозяйств. В большом хозяйстве совокупная прибыль оказывается достаточно большой, чтобы эта деятельность оказалась выгодной в рыночных условиях.

  Так во всех странах. И ничего с ним не поделаешь. Идиллические мелкие хозяева – достояние истории. И зависит это от технологии. Сегодня сельское хозяйство – это отрасль промышленности.

   

  Поучение четвёртое

   

  Никакой продовольственной независимости наша страна не имеет, что бы об этом ни писали патриотически заточенные авторы. Сельское хозяйство продолжает быть «отвёрточным», т.е. принципиально зависимым от импортных компонентов и технологий. Те санкции, которые есть сейчас – это игрушки и детские пугалки. Настоящие санкции – это запрет на ввоз, положим, пестицидов, которые у нас практически все иностранные. Вот тогда бы мы попрыгали! Не дай Бог, конечно.

  Семена овощей – та же история.  Породистые животные – тоже иностранцы. Начали возобновлять селекционную работу, но дело это не быстрое. И частники этим заниматься не будут, это дело государства. И тут надо не поддерживать, не субсидировать, а браться и делать. А государство от таких демаршей отвыкло. Слава Богу, зерновые у нас местной селекции.

  Машиностроение у нас тоже отвёрточное. Наши станки, обрабатывающие центры можно централизовано выключить из-за границы. Так что наши сельхозмашины, хоть и русские, но с иностранными корнями. И эти корни могут нас крепко подвести.

   

  Поучение пятое

   

  Чего всё-таки мы ждём от государства?

  1)   Инфраструктуры. В нашей станице до сих пор нету газа. В принципе каждый может сделать газгольдер, но это очень дорого.

  2)   Подготовки кадров. Нужно их распределение; лучше с самого начала, чтоб человек знал, куда он поедет после учёбы.

  3)   Изменения общей духовной атмосферы в обществе. Чтобы хлебороб чувствовал себя важным и полезным тружеником. Сегодня главные люди – это пустопорожние болтуны в интернете и эстрадные кривляки. Так быть не должно. Кажется, китайское руководство взялось за наведение порядка в этой сфере, а у нас – даже вопрос так не ставится. Нужны фильмы о селе, книги, песни, как это было в советское время. Сегодня сельских тружеников как бы нет на свете, «им нечем кричать и разговаривать». Пару лет назад пытались возродить журнал «Сельская молодёжь», я даже интервью какое-то, помню, давала, но как-то не сумели, утомились. Это не пустяки, не вишенка на торте, это, возможно, самое важное – самоуважение труженика. Тракторист должен быть важнее микроблогера, иначе ничего работать не будет.