Очередной собранный белорусской оппозицией марш беломайданников в центре Минска носил имя Романа Бондаренко — 31-летнего художника, до смерти забитого неизвестными во дворе собственного дома.
Убийц Романа милиция и следователи СК ищут по всей стране, президент Лукашенко публично принёс соболезнования родным художника и настоятельно призвал Генеральную прокуратуру взять дело на особый контроль.
Но зачем? Подстрекатели и провокаторы виновных уже назначили. Романа убили «милиционеры в штатском» — других версий нет и быть не может, «всё очевидно». Беглянка Тихановская, давненько вместе с прибалтийскими кураторами мечтавшая о сакральной жертве, трупу не сказать как обрадовалась и в новом платье срочно выползла перед телекамеры, грозно пообещав судить безымянных убийц «народным трибуналом».
Чертовски противно об этом писать, но как есть: смерть Бондаренко пришлась для Тихановской весьма кстати — трагедия послужила ярким фоном для презентации «народного трибунала», вызревавшего в недрах польских спецслужб всю осень.
Уличные протесты в Минске и других крупных городах республики захлёбываются, всеобщая забастовка не удалась, мало того — она провалилась и серьёзно пошатнула и без того держащийся на добром слове авторитет Тихановской.
Мирные акции за три с половиной месяца привели исключительно к укреплению режима Лукашенко. Президент не бежал в Ростов и не скрывается, напротив, открыто общается с народом, ведёт сложные переговоры с со своими противниками, настроен на пересмотр Конституции и несколько раз (для тупых) повторил намерение покинуть пост, когда поймёт, что стране больше не угрожает внешний агрессор.
«Народный трибунал», суть которого изложена в трёх абзацах сообщения в социальных сетях, от начала и до конца, намеченного на 20 декабря, — провокация, направленная исключительно на поддержание боевого настроя беломайданников.
Польско-прибалтийские сценаристы обделены фантазий и не понимают, как противостоять креативному Лукашенко — по своей натуре шоумену, способному неожиданным фортелем (выход из вертолёта с автоматом в руках, например) сбить с толку разом всех западных пропагандистов, оставив Тихановскую наедине с пустым суфлёром.
Очевидно, «народный трибунал» (хотя вернее его назвать «трибунал домохозяйки» — слово «народ» здесь лишнее) - последняя надежда Тихановской и её хозяев — собрать под профашистскими бело-красно-белыми тряпками коллаборационистов остатки, наверное, смелых, но наивных и поэтому глупых юношей и девушек, не вразумивших главного.
Исход голосования — в сущности, виртуальной казни Лукашенко, белорусского ОМОНа (Тихановская требует от ОБСЕ признать милиционеров террористами) и всех причастных к принуждению к спокойствию и законности в Белоруссии — несложно предугадать заранее на все 99,9%.
Тихановская, требуя судить «террористов», одновременно обещает амнистию тем, кто предаст присягу и предоставит доказательства «зверств» товарищей по оружию. Проще говоря, милиционерам в обмен на мнимые блага в Прекрасной Белоруссии Будущего прибалтийская домохозяйка предложила стучать друг на друга.
Массовые аресты милиционеров и президента Лукашенко намечены на время финальной фазы «народного трибунала» — 20 декабря, на день «самого массового марша с заявлением «народного обвинения».
Прибалтийские кураторы белорусской беглянки пока не расстаются с надеждой организовать в Минске кровавую баню, стравив одну часть населения с другой в надежде, что Лукашенко не выдержит и, психанув, начнёт стрелять по собственному народу, окончательно отрезав путь к мирному разрешению поднадоевшего всем сторонам противостояния.
Западные надежды, конечно, тщетны. «Бежать я никуда не собираюсь», — сказал намедни, общаясь с иностранными журналистами, Лукашенко. И, разумеется, об этом знают в Прибалтике, Польше — в общем, в любом офисе кукловодов белорусского протеста.
Так зачем тогда придумали «народный трибунал»?
Комментарии