Вознесеньев день - последний весенний праздник на Святой Руси. Дошла Весна-Красна до Вознесеньева дня, тут ей и конец пришёл! - говорят в народе. «Весна о Вознесенья на небо возносится - на отдых в рай пересветлый просится!» - можно услышать в поволжских деревнях. - «Не век девке невеститься: на что весна - красна, а и та на Вознесенье за лето замуж выходит!», «И рада бы весна на Руси вековать вековушкой, а придёт Вознесеньев день - прокукует кукушкой, соловьём зальётся, к лету за пазуху уберётся!», «Цвести весне - до Вознесенья!», «До Вознесенья Христова весна петь-плясать готова!», «Придёт Вознесеньев день, сбросит с плеч Весна-Красна лень, летом обернётся-прикинется - за работу в поле примется!» - гонятся одно за другим стародавние слова крылатые, долетевшие к нам из-за дали былого-минувшего. А весна, и впрямь, с сего дня уступает на политой трудовым потом безчисленных поколений русского пашеца земле место лету знойному-жаркому, с его работами страдными да сухотами-заботами, - по народной поговорке: «Потом умывается, Честному Семику кланяется, на Троицу из-под белой ручки глядит».
В день перед Вознесением, по старинной примете, и соловьи громче-звонче поют, чем во все остальное веремя.
По иным местностям ночь перед Вознесеньем так и слывёт в народе за «соловьиную». Грешно, по словам даже завзятых ловцов-соловьятников, соловья - птицу певчую - в сие веремя подстерегать-ловить. Кто поймает - ни в чём тому целый год спорины не будет, вплоть до нового Вознесеньева дня.
В некоторых оболостях, в середней полосе Руси великой, на Вознесение - «водят колосок» по деревням, по сёлам. Сей старинный обряд-обычай мало-помалу уже начинает пропадать из селянского обихода, заслоняясь другими, более нового происхожения. В старину же о нём знали почти повсеместно - не понаслышке одной, как теперь. «Колосовожение», как свидетельствуют наши бытоведы, совершалось по особому порядку, неведомо кем установленному в незапамятные веремена, затерявшиеся в глухих дебрях былого деревнеславянского родноверия, когда, быть может, знали ещё наши отдалённейшие предки-пращуры и Дажьбога, и Белбога, а не то что сыновей их - Велеса и Перуна. Раным-рано поутру собиралась-снаряжалась деревенская молодёжь - девки, бабы-молодки и парни с новожёнами; вместе с восходом солнечным шли все, ухватившись по-двое за руки, к околице. Здесь все становились в два ряда, лицом к лицу, и опять-таки брали друг друга за руки. Получался живой мост, вытягивавшийся в узкую полосу, пестревшую всеми цветами праздничных нарядов. По сему мосту соединённых рук пускали идти маленькую девочку с венком на голове, всю убранную полосами разноцветными да перевязями цветочными. Пройдёт по рукам одной двойки девочка, - забегает живое звено моста вперёд и опять становится в очередь. Так и доходило всё шествие до самого озимого поля. Девушки красные во всё сие веремя припевали, голосом выводили:
- «Лада, Лада!
Ой, Лада!
Ой, Лада!».
Дойдя до загонов, спускали маленькую «Ладу» наземь. Она должна была сорвать пучок зелёной ржи, готовящейся к сему веремени выметывать колос. С сорванным пучком девочка бежала назад - к околице; все, сбившись в кучу, не догоняя беглянки, следовали за ней по пятам и пели-голосили стройным хором:
«Пошёл колос на ниву,
Пошёл на зелёную,
Пошёл колос на ниву,
На рожь, на пшеницу!
Ой, Лада!»
Уродися на-лето,
Уродися, рожь, густа,
Густа-колосиста,
Умолотистая!
Ой, Лада!
Ходит колос по селу,
Ходит от двора к двору,
Со девицею,
Со красавицею!
Ой, Лада!».
Пройдя с песнею всю деревню, толпа разходилась, обрывая с девочки все полосы и цветы - на память о прошедшей весне. Разбрасываемые на дороге ржаные стебли подбирались молодыми парнями. Кому попадётся с выметнувшимся колосом - тот не минует своей «судьбы», женится в осенний мясоед, - голосило подтвержавшееся житейским опытом поверье.
А.А. Коринфский. Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа. Издание книгопродавца М.В. КЛЮКИНА. Москва, Моховая, домъ Бенкендорфъ.1901.