Объясните геймеру «про бомбу»

• Опубликовал Дмитрий Евстафьев 7 июля 2016 г. - #Горбачев  #Карибский кризис  #Рейган  - 2 145 просмотров

  

  Россия уделяет большое внимание  стратегическим ядерным силам — СЯС, справедливо полагая, что наличие ядерного  оружия и средств его доставки является серьезным, хотя и не абсолютным  инструментом обеспечения безопасности России. Поэтому вопреки прогнозам в  российском ядерном «щите» не возникло «дыры», связанной с выходом из строя  советских образцов стратегических ракет и падением боеготовности.

  Однако ядерное оружие сложнее, чем кажется. Оно ведь существует не для того, чтобы его применять. Ядерное оружие создано, чтобы никогда не быть примененным. Ядерное оружие — это оружие «сдерживания», а для сдерживания требуется, чтобы  другая сторона тоже понимала всю ответственность, связанную с обладанием ядерным  оружием и возможностью его применения. Иными словами, в ядерном сдерживании  критическим моментом является убежденность партнера-соперника в том, что вы его  и правда «сдерживаете».

  Таким партнером-соперником в стратегическом сдерживании в период холодной  войны для нас были США. В ходе развивающейся военно-силовой многополярности к  участникам системы стратегического сдерживания присоединился Китай, и это новая  глобальная реальность. И если с Пекином никаких проблем в обозримой  перспективе у России не предвидится, чему залогом не только политическое  партнерство между нашими странами, но и ответственное поведение руководства КНР  в предкризисных ситуациях последнего десятилетия, то с США ситуация сложнее.

   

  Дело не только в том, что в ближайшие годы США, вероятно, будут пытаться  оживить свое преимущество в высокоточном обычном вооружении. И будут всячески  стремиться понизить значение ядерного оружия. В свете пробросов со стороны  Вашингтона о якобы существующей потребности дальнейших сокращений стратегических  ядерных вооружений это вполне очевидно.

  В США уже выросло целое поколение политиков, не привыкших соразмерять свои  действия с ядерным оружием. Это поколение политиков, воспитанное на идее, что  для Запада сдерживающих факторов военно-политического характера не существует. Это поколение политиков, которое если и имеет представление о ядерном  сдерживании, то вряд ли в него верит. И уж точно не рассматривает его в качестве  сакрального инструмента обеспечения глобальной стабильности. Увы, к таким  политикам придется отнести обоих претендентов на пост президента США — государства, обладающего самыми большими запасами ядерного оружия в мире.

  И если Хиллари Клинтон наверняка понимает значимость ядерного оружия и, можно  не сомневаться, рассматривает его в качестве инструмента «нового мессианства», которое, без сомнения, ждет мировую политику в случае ее прихода к власти, то  Дональд Трамп, вероятно, имеет самые общие представления «про бомбу». А ведь  вряд ли кто-то сомневается, что демонстрации с использованием носителей ядерного  оружия и как минимум намеки на угрозу его применения станут важным элементом  внешней политики США при любом исходе выборов.

  И это большая проблема.

  Пока в американском истеблишменте хотя бы и на вторых ролях находились  могикане холодной войны, помнившие, что такое сидеть в бункере в ожидании  ядерного удара, можно было не беспокоиться.

  Но некоторое время назад появились опасные признаки. Вспомним, как в период  принуждения Грузии к миру в Южной Осетии и Абхазии в Пентагоне всерьез  обсуждался сценарий удара тактическим ядерным боеприпасом по Рокскому тоннелю. Степень безответственности современного Вашингтона в сфере ядерного сдерживания  продемонстрировала и дискуссия об американской программе ПРО в Европе.

  С приходом к командным высотам нового поколения американских политиков и  военных, привыкших к «войнам беспилотников», мы рискуем получить не партнеров, понимающих, что нельзя «играть в кости» с ядерным оружием, но политических «геймеров», которые, приняв роковое решение, начнут искать кнопку перезагрузки  системы.

  Игры с общественным мнением тоже внесли свою лепту в трансформацию  восприятия. Мораторий на ядерные испытания, переросший в Договор о всеобщем и  полном их запрещении 1996 года (не вступивший, однако, в силу в том числе из-за  того, что США (!) отказались его ратифицировать), политическая и гуманитарная  демонизация ядерного оружия, форсированное ядерное разоружение 1990-х и начала «нулевых» — все это привело к утрате, если хотите, культуры ядерного сдерживания  и политического использования ядерного оружия. В этих условиях надеяться, что «ядерный щит» остается надежной защитой от желающих проверить нашу страну на  прочность, уже не приходится.

  Мы пока не вполне понимаем, какими политическими свойствами обладает ядерное  оружие в современном мире. Ведь в целом сценарий тотального обмена ядерными  ударами мало соответствует — политически и психологически — современному миру  развитого политического постмодерна. Концепция взаимного уничтожения в тотальной  ядерной войне как основа сдерживания перестает быть убедительной.

  Поэтому если мы хотим сохранить политическую эффективность наших  стратегических ядерных сил в обозримой перспективе, целесообразно обозначить и  подкрепить военно-техническими средствами такие сценарии применения ядерного  оружия, которые станут убедительными для западных политиков современной  формации. То, что являлось сдерживающим фактором даже для Рональда Рейгана, может и не оказаться таковым для Трампа и Клинтон.

  Ядерная политика должна быть, если хотите, попроще, попонятнее и понагляднее  во всех смыслах. С современными западными политиками в сфере ядерного  сдерживания придется действовать по формуле — чем проще, тем надежнее.

  Так что задача теперь состоит не в том, чтобы просто поддерживать в  надлежащем состоянии ядерные потенциалы. Задача в том, чтобы, не дожидаясь  возникновения больших проблем, начинать открыто и без политического лицемерия  говорить, что такое ядерное оружие, что такое ядерное сдерживание и какими могут  быть последствия применения ядерного оружия, а также как и в каких условиях  Россия может применить ядерное оружие в случае необходимости.

  Иными словами, России нужна обновленная ядерная стратегия, которая станет  залогом глобальной стабильности на ближайшие 25 лет. В противном случае все наши  усилия по укреплению ракетно-ядерного потенциала окажутся напрасными.

  Дмитрий Евстафьев