Публицист.ru - "Надежда"отплывает последней (окончание)

Опубликовал Анатолий Лавритов 25 апреля 2019 г. - #Писатель и читатели - взаимовлияние и взаимозависимость - 1 480 просмотров

К «встрече» с Набоковым я уже был готов.

С одной стороны, я беседовал о нём с моими близкими: профессорами русской словесности Туркменского государственного университета имени Горького – мамой Евгенией Николаевной Ершовой (1924–2017), языковедом (в 2010 году за свой подвижнический труд по пропаганде русского языка за рубежом награждена президентом России медалью Пушкина) и дядей Николаем Николаевичем Ершовым (1937–2010), литературоведом.

С другой стороны, беседовал о «другом» Набокове – энтомологе – с мамой моей одноклассницы Риты Минной Алексеевной Даричевой, известным в Туркмении учёным, главным специалистом в республике по бабочкам. Она работала в институте зоологии Академии наук Туркмении, в 1967 году защитила кандидатскую диссертацию «Совки (Lepidoptera, Noctuidae) южной части равнинной Туркмении».

За её увлекательными рассказами о бабочках – настоящими стихотворениями в прозе – «охотились» многие журналисты республики. Конечно же, у Минны Алексеевны находилось всегда время и для меня, работавшего в конце 1980-х на Туркменском радио. О Набокове – энтомологе, а тем более, писателе мы, правда, говорили тогда ещё без микрофона. Просто так – за пиалой зелёного чая.

Кстати, Средняя (Центральная) Азия, как известно, занимает важное место в творчестве Набокова. В автобиографическом романе «Дар» Набоков воссоздаёт свою несостоявшуюся экспедицию, пытаясь хоть так утолить жажду путешествия в этот древний обширный регион для изучения бабочек.

«Умирая ранним утром (за несколько часов до кончины), Набоков (в глазах его стояли слёзы) произнёс последнюю фразу: «Бабочки, наверное, уже взлетают», – рассказывает писатель-натуралист, фотохудожник, краевед из Казахстана Александр Лухтанов. – Прощаясь с ними, он хотел сказать, что ему так и не удалось полюбоваться полётом аполлона автократора – крылатого самодержца Центральной Азии».

***

И вот теперь, «репатриировав» в 1996 году из родного-чужого, зарубежного ныне Ашхабада, где я родился в 1954-м, и живя 22 года в родной папиной и двух моих дедов Москве, я тоже, как и Набоков, не могу избавиться от снов:

Проживаю жизнь свою во сне.

Прошлого касаюсь тихо взглядом.

Я лечу, лечу над Ашхабадом.

Я лечу, лечу, лечу во сне.

Помню – всё. А я ведь не был столько!

Радостно свидание и горько.

Я лечу, лечу, лечу во сне.

«Яшули!» – кивают клёны мне…

Да, как бабочка, лечу и лечу в снах на отчину, ставшую после развала Советского Союза чужбиной, а мы в трагические 90-е – и живые, и мёртвые (родные и знакомые, уже упокоившиеся в этой земле!), – обратились в одночасье в эмигрантов.

Новый Исход… И могилы, могилы, могилы родных там, где ты или родился, или прожил многие годы. Да, мы, русские, – наверное, один из самых разделённых народов на свете! Разве мог я, ещё в советском Ашхабаде, когда открывал для себя Набокова, представить это даже в кошмарном сне?!

…А вот наяву за эти годы удавалось бывать в Ашхабаде очень редко: нужна виза и поездка обходится недёшево.

***

Март 2017-го… Я вновь приехал из Москвы к маме. Слава Богу, ещё застал её в живых. Побывал и на трёх ашхабадских кладбищах, поклонился родным – дедушке, бабушке, папе, дяде.

Дядя Николай Николаевич похоронен на новом кладбище в Чоганлы, далеко в песках, за каналом, теперь этот район тоже вошёл в состав Ашхабада. Впервые я побывал у него на могиле в августе 2014-го, когда приезжал на 90-летие мамы.

Когда уже уходил, вдруг увидел, что рядом с дядей похоронена Минна Алексеевна Даричева. А я и не знал, что её уже нет с нами. И вновь отметил для себя такую грустную особенность: люди, которые были знакомы, были как-то связаны в этой жизни, нередко оказываются соседями на погосте. Минны Алексеевны нет… А бабочка на памятнике (она вместо фото усопшей!), одна из тех, что Минна Даричева открыла и описала, подобно её душе, летит и летит. В вечность!

…В октябре 2017-го рядом с Николаем Николаевичем и Минной Алексеевной упокоилась и моя мама Евгения Николаевна. Смогу ли я когда-нибудь побывать на могиле мамы? Бог весть!

Но, перечитывая Набокова, лечу в своих снах в Ашхабад на родные могилки. Особенно часто к маме. Лечу, чтобы, как принято по-русски, присесть на мгновение рядом.

***

Итак, март 2017-го, мой последний приезд в Ашхабад, мама ещё жива. После посещения нового кладбища жду на остановке автобус. В стае бродячих собак возле нас и большой белый алабай. Пожилая одинокая русская женщина, бывшая сотрудница одного из НИИ Академии наук Туркмении, приезжала на могилу матери. Тоже сидит под навесом и ждёт автобуса. Она накормила в очередной раз собак тем, чем могла: привезла им кефира и хлеба.

Перед Азиадой туркменскую столицу приводят в идеальный порядок. Ашхабад за эти годы сильно разросся, поглотив пригороды и превратившись в «миллионник».

Вот и дачные посёлки по дороге на кладбище снесли – «приземляют» мировой уровень грандиозного события. Теперь коммунальщикам была дана команда ловить и убивать бродячих собак, которые прежде жили в посёлках и охраняли вполне добротные дома (как это похоже на первую волну русской эмиграции!).

Вот и многих своих подопечных сегодня женщина уже не увидела.

– Прячьтесь, – говорит она с грустью алабаю, – ведь и вас поймают и убьют.

Тот смотрит на неё, как человек, всё-всё понимает. И не убегает.Подошёл автобус. Я попрощался с женщиной.А она осталась с теми, кого любила теперь больше всего на свете и кого хотела уберечь от беды…

***

Когда в конце 1960-х у Набокова, который в то время уже жил в Швейцарии, в одном из интервью спросили, как он относится к Москве, писатель ответил: «Не перестаю надеяться побывать в Москве».

В Россию Набоков вновь и вновь возвращался в своих снах. Но вернулся к нам не сам великий писатель, а его книги. Благодаря его потрясающему дару – словно он рассказывает о пережитом именно тебе – эти книги помогли и мне.

Помогли не примириться с горькой участью эмигранта, а изменить свою судьбу.

Николай Головкин

22.04.2019

Комментарий:

Анатолий Лавритов

23.04.2019

Как же грустно и тяжело было читать этот материал…Молох национализма, разорвавшего Советский Союз по административным границам на части, по сути в новом обличьи проявил себя как «жёсткая, неумолимая сила, требующая множества человеческих жертв». И если до сих пор в бывших союзных республиках националисты у власти продолжают свой губительный эксперимент, то на Украине дело дошло до гражданской войны.Остаются только надежды на Россию, великую и многонациональную Россию-матушку, которая,говоря словами поэта,ВЕСОМО И ЗРИМО показывает другим народам, как надо жить, трудиться, творить в дружбе и согласии всех людей!

Источник: http://www.stoletie.ru/kultura/nadezhda_otplyvajet_poslednej_176.htm

	0