РЕЖИМ УНЫЛОЙ ДЕГРАДАЦИИ

• Опубликовал майор запаса 6 июня 2016 г. - 1 825 просмотров

  День Победы 9 мая окончательно превратился в главный государственный праздник современной России. Связано это не только с политической обстановкой, — воспоминания о прошлых победах должны укрепить нас на фоне растущей напряженности в отношениях с Западом и углубляющегося социально-экономического кризиса — но и с тем, что правящая буржуазно-бюрократическая элита осознала невозможность внедрить свои собственные общенациональные праздники — ни 12 июня, объявленный датой «независимости» России, ни 4 ноября, провозглашенное днем «народного единства» в бесславной попытке заставить людей забыть про революционную годовщину 7 ноября, не воспринимаются населением как праздники. В лучшем случае просто как выходные.

  Заместить советские даты новыми «красными днями календаря» не удается потому, что у новой власти нет ни своих побед, ни собственных достижений.

  Приходится паразитировать на советском прошлом так же, как действующая социально-экономическая система паразитирует на советском материальном наследии, постепенно проедая его.

  На самом деле одна собственная праздничная дата у современной российской власти всё же есть, как есть и одно единственное за четверть века, но всё же реальное достижение, которое можно предъявить обществу: это воссоединение Крыма с Россией. Однако показательно, что объявить годовщину этого события общенациональным праздником власти не решились. Скорее всего, потому что, с одной стороны, сами не уверены в прочности достигнутого, а с другой стороны, общественный подъем, сопровождавший «Русскую весну» 2 года назад, вызывает у правящих кругов в лучшем случае смешанные чувства, если не откровенные опасения.

  Диктатура пиара сделалась в России тотальной. Даже реально происходящие политические события оказываются не более чем поводом для пиар-акций, а любые реальные проблемы пытаются решать с помощью зрелищ или информационных кампаний. Вместо освоения космоса — открытие нового космодрома, с которого не удается (или даже не планируется?) развернуть серьезную исследовательскую программу; вместо выстраивания долгосрочных отношений с потенциальными геополитическими партнерами — одноразовый парад на Красной площади с участием церемониальных батальонов из Индии и Китая; вместо заботы о сохранении научных школ — дорогостоящие презентации инновационного центра «Сколково», где, вопреки названию, даже красть не научились по-новому.

  На этом фоне история с Крымом слишком реальна, она слишком явно контрастирует с общей стихией современной государственной жизни России. И в повседневном опыте делается всё, чтобы не только не развивать наметившиеся тогда тенденции, но, напротив, погасить их (в том числе — превращая Крым в заурядный провинциальный регион, обрастающий массой нерешенных и нерешаемых проблем).

  Упадок науки, промышленности, образования и здравоохранения не прекращается, несмотря на все пропагандистские усилия, хотя пиарщики искренне верят, что если слова «модернизация», «инновации» или «импортозамещение» повторять снова и снова, всё это как-то само собой случится.

  Они похожи на психолога, который вылечил пациента, жаловавшегося на заикание. Заикаться он, правда, не перестал, но теперь он этим гордится.

  Главным реальным политическим достижением власти за прошедшие два года явилось именно то, что она сумела постепенно свести на нет и погасить возникший в 2014 году общественный подъем, вернув народ в состояние беспомощной апатии. Разумеется, для социального организма такое положение дел является не просто критическим, а смертельным. Оно похоже на состояние больного, который полностью утратил волю и эмоциональные силы для сопротивления убивающей его болезни. Но поскольку паразитом, постепенно убивающим общественный организм России, является сама правящая элита, то подобное самоуничтожение страны является наилучшим из возможных вариантом для тех, кто находится у власти. В конце концов, процесс деградации является медленным и постепенным, а потому продлевается не только агония организма, но и существование убивающего его паразита.

  Надо отдать должное советскому наследию, оно оказалось невероятно прочным и масштабным. Четверти века существования паразитической экономики и воровского капитализма оказалось недостаточно, чтобы развалить, растащить и проесть всё. Более того, материальные и культурные структуры, унаследованные от СССР, продолжали поддерживать себя, регенерироваться и воспроизводиться, несмотря ни на что. Либеральные публицисты даже сетуют на «живучесть советского наследия», не понимая, что без этого наследия кормящей их системе и им самим давно бы пришел конец, ведь никакой динамики развития и собственных источников экономического роста нынешний российских капитализм породить не в состоянии — если бы не разведанные советскими геологами месторождения и не профессиональные кадры, сформированные ещё советской системой образования, продавать на мировом рынке сырья было бы нечего.

  Главная проблема сегодняшней России, однако, не в её правящем классе, не в её чиновниках и в её либералах, мечтающих доломать и допилить всё, что остается от нынешних правителей, а в самом обществе, проявляющем полную неспособность к самозащите и самоорганизации. Ни экономический кризис 2008 года, ни нынешний спад, ни планомерный разгром образования, здравоохранения, социальной сферы не спровоцировали массы российских граждан на сколько-нибудь солидарные действия.

  Люди предпочитают терпеть и выкручиваться, ворчать и жаловаться, но не действовать.

  Такое общество выведет из состояния пассивной деградации только какая-то очень большая встряска, когда под угрозой окажется не только способность страны к развитию и выживанию, но и физическое выживание каждой отдельной семьи. Иными словами, прекратить деградацию может катастрофа.

  Существует ли шанс избежать подобного исхода? Да, безусловно, но лишь в случае, если неизбежность, масштабность и актуальность катастрофы будет осознана и прочувствована в массовом сознании раньше, чем она случится в реальности. Именно на предотвращение подобного осознания направлена вся мощь официальной пропаганды, начиная от информационных программ и телевизионных сериалов, заканчивая творчеством начальстволюбивых блогеров и аналитиков, приходящих в бурный восторг каждый раз, когда обнаруживается, что какую-то вещь ещё до сих пор не украли, а то или иное правительственное начинание провалено не полностью, а только частично.

  Впрочем, вся эта пропаганда не имела бы ни малейшего эффекта, если бы не опиралась на царящее в обществе состояние апатии и аполитичное равнодушие ко всему, кроме индивидуального потребления. Даже риск для здоровья и жизни людей, нарастающий из-за развала медицины, упадка инфраструктуры и циничного пренебрежения санитарно-экологическими нормами, не меняет общего восприятия действительности. В такой ситуации патриотическая риторика, сопровождающая выдыхающийся потребительский бум, является не более чем успокоительным фоном, призванным блокировать любой интерес к судьбе страны, не пробудить, а наоборот, усыпить чувство ответственности за свою страну и её историю.

  Апатично-пассивный потребительский патриотизм должен предотвратить превращение патриотизма в сколько-нибудь действенный и мобилизующий фактор общественной жизни.

  Общество, чуть не проснувшееся в 2014 году, должно снова уснуть, уже под звуки других колыбельных, пусть и смахивающих на военные марши…

  Сон наяву время от времени перемежается кошмарами — по мере того, как кризис и внешние угрозы меняют информационный фон. Но, увы, эти кошмары, оформляемые в виде всевозможных теорий заговора и рассуждений о грозящих отовсюду врагах, ничуть не способствуют адекватному восприятию реальности и не прерывают сон, они лишь делают его менее приятным.

  Рано или поздно, общественное пробуждение, конечно, неминуемо, но когда оно наступит и каким оно будет?

  Источник: http://rabkor.ru