Мое послевоенное детство. Часть 2

• Опубликовал Зоя Молокова 5 февраля 2015 г. - #война  #детство  #"честное слово"  - 2 325 просмотров

  К 70-летию Великой Победы

   

  В 1951 году я пошла в первый класс. Школьная форма состояла из черного сатинового  платья-халата с белым  воротничком и белыми манжетами , и черного фартука.  Мы учились в женской школе. Первую  учительницу звали Ноля Александровна. Эта была крупная женщина, полная  и очень добрая. Когда она вела в класс, было чувство, что мы идем за горой. Ноля Александровна  нас    всех очень любила, своих детей у нее не было. Училась я хорошо, но не отлично. Пятерка у меня была по пению, но петь я не умела, но любила этот урок. Музыка на меня всегда действовала магически . Потом уже будучи взрослой , музыка меня несколько раз «лечила». Я еще расскажу про это. Я помню песни в исполнении Гуальтеро Мизиано. Это был итальянский певец, инвалид, пел   очень хорошо. Я могла его слушать часами.

  Так вышло, что дом моего дедушки, доходный дом, был  отобран далеко еще до моего рождения, а точнее  в революцию 1917 года. Свою квартиру в доме , он  еще до революции,  предоставил дальним родственникам, приехавшим из деревни, а после революции они не выехали. И вся семья дедушки стала жить в нежилых комнатах, в полуподвальном помещении бывшего собственного дома. Так вот мы жили в бывшем доме дедушки в полуподвальном помещении без каких-либо удобств: все в общем дворе. Родители, для того , чтобы улучшить условия жизни, приобрели земельный участок на окраине города. Транспорт ходил плохо, и папа купил мотоцикл с коляской. Я очень боялась садиться в этот мотоцикл и никакие уговоры  на меня не действовали. На мотоцикле папа и мама ездили на участок и сами строили  дом. В одно  летнее воскресенье родители  решили ехать на садовый  участок и стали меня уговаривать ехать с ними на мотоцикле. Причем сама поездка за город  была строго зашифрована и  обозначалась как «поездка на  Са». И вот  родители смогли меня убедить ехать с ними. Причем для закрепления моего согласия, папа взял с меня «честное слово». В то время был очень популярен рассказ Леонида Пантелеева «Честное слово» и это означало, что, если ты дала «честное слово», то  другого уже не дано. Так я освоила поездку на мотоцикле. 

  До войны мой отец Будагов Эдуард Вегенович работал специальным корреспондентом «Комсомольской правды»  по Закавказью. Он очень любил свою работу, устраивал различные агитационные акции в период первых пятилеток страны. Писал хорошие статьи в газеты «Комсомольская правда», и в «Ростовскую правду»,  «Молодой рабочий» ,  она потом называлась  «Молодежь Грузии». Война изменила всю его профессиональную жизнь, и папа остался служить в армии. После войны служить в армии было очень почетно. Я помню как отец поехал в командировку в Белгород и, по приезду ,  со смущением рассказывал, что в автобусе ему уступали место, хотя он не был инвалидом  или старым, это просто было уважение к нему как военному.

  Я любила ездить с папой на военные  ученья или какие-то другие мероприятия, мне было это интересно. Помню солдат, мне казались они очень важными, взрослыми людьми. Однажды мы с папой и группой солдат поехали на грузовой машине на заготовку сена. Мы с моими друзьями, тоже детьми военных, были счастливы : весь день грузили сено, делали полезное дело, помогали солдатам. Среди них был солдат по фамилии Муха. Он был очень добрый человек. На обратном пути мы ехала в кузове грузовой машины уже поверх сена. Вечером нам всем троим, попало - мамы не знали, где мы провели день   и волновались. К сожалению, через какое-то время  солдат Муха погиб, утонул в реке . Я плакала .  Так я взрослела.