Владимир Мамонтов: Только факты

• Опубликовал Владимир Мамонтов 15 октября 2015 г. - #СССР  #журналистика  #сельский клуб  - 2 325 просмотров

  

  «Теперь я хочу только факты. Преподававайте этим мальчикам и девочкам только факты. В жизни требуются только факты. Сажайте только их и выкорчёвывайте остальное. Ум разумных животных можно сформировать только с помощью фактов. Всё остальное для этого непригодно. Это принцип, по которому я воспитал собственных детей, и это принцип, по которому я буду воспитывать этих детей».
  Так говорил жестокосердный мистер Грэдграйнд из «Тяжелых времен» Чарльза Диккенса. Заметьте: его ортодоксальность относительно фактов в основе всего Диккенсом уже тогда сопрягалась с негибким умом и безжалостным сердцем. Больше того: нам придётся признать, что воспитание детей (да что там детей, людей, целых поколений, целых выводков разумных животных) зачастую строилось на блистательном отсутствии фактов, их расплывчатой, весьма слабой концентрации, на тростниковой стойкости веры и золотых облаках доброты.
  Однако же результаты были весьма впечатляющи: миллионы следовали заповедям людей, чьё историческое место подвергалось (или подвергалось бы) постоянному сомнению со стороны разных мистеров Грэдграйндов. Даже Евангелия полны разночтений. Даже их ясные места, когда Христос умоляет отца спасти его (страшно ему, не хочет он умирать), что вполне ясный и трагический факт, в проповедях аккуратно отодвигается на второй план, с тем, чтобы подчеркнуть сознательное жертвование собой.
  Мы тысячу раз слышали «смертию смерть поправ». И именно это нравственное деяние, далеко превосходящее «факт», в котором столь велика доля общественной оценки, интерпретации, стало основой миропорядка. По крайней мере той его части, что ассоциируется с добром, любовью и благодатью.
  Всякий раз, когда я слышу об опасности «конструирования реальности», о неких новых технологиях, которым факты не нужны («важно не то, что произошло, важно как мы это покажем»), о фейках и всяком таком прочем, я, разумеется, привычно возмущаюсь. Конечно, вся «олдскульная» журналистика, даже в ее искривлённом советском зеркале, молилась факту. Она вообще замирала в панике, если не находила требуемого факта.
  И всё же, всё же…
  Помню, однажды, в далёкие советские годы поехал в село Тиховодное, в клуб, писать плутарховы сравнительные жизнеописания – опыт тамошней заведующей, у которой и кино, и дискотека, и кружки, и ансамбли, тогда как в соседнем селе – ноль. Мне закатили концерт, меня завалили вышиваньями и выжиганиями. Боевая заведующая пояснила, что рядом тут воинская часть и техникум, а директор совхоза - её муж. И у них так заведено: не танцуешь, не поёшь, не способствуешь жене занимать первое место в районном соцсоревновании завклубов – не так запоёшь. Без премии останешься. Ну, что тут скажешь – здорово.
  Все факты были собраны, можно было и на автобус. Однако ж, поскольку меня настойчиво учили видеть везде и другую сторону, я поехал и в отсталое село.
  Первое, что я обнаружил – в отсталом селе заведующая мне понравилась гораздо больше. Тихая, молодая, без ударной стройки в плечах и голосе. Римма. К ней приходило на спевку три человека: старичок из бывших счетоводов, учительница и толстая молчаливая девка с ясными глазами и ещё более ясным будущим в своей Сырогреевке. Они садились и пели мне – единственному в нетопленном зале – «Не забывай родной заставы» Дунаевского. И это переливистое четырехголосие – всё, чем она, заведующая, могла похвастать.
  «Теперь меня снимут, - сказала она под конец нашей беседы. – Что я делать буду? У меня тут мама живёт больная, я и в городе-то из-за неё не осталась. Поехала безропотно, по распределению. Село наше бесперспективное. Если честно, то кого я ещё в клуб хочу заманить, так это продавщицу Свету и Тихоновну, уборщицу. Они к культуре тянутся. А больше у нас и нету никого».
  Ну, что сказать? Написал я про Тиховодненский хороший опыт. И как этого добиться в одной упряжке с мужем-директором. Но не поругал и Сырогреевку. Факты, конечно, там были завалященькие, чего уж лукавить. Но взять их и выложить… Ну не мистер Грэдграйнд же я какой.
  А потому сообщил читателям, мол, тамошняя заведующая Римма собрала милый коллектив, куда вошли представители разных социальных слоёв. Это же важно? А то! Пока без дискотеки, но зато поют хорошие, между прочим, советские песни. В клубе чисто, но холодно, а вот если бы больше районные власти уделяли внимания ремонту батарей, то народ – в лице Светки и Тихоновны – валом бы валил.
  Римма прислала мне потом письмо, очень благодарила, даже маме её полегчало. Честно говоря, это был фейк, который я, конечно, не могу в пример приводить, но за который мне не стыдно.
  Ну вот нисколечко, факт.