Самое свежее

Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!

Четверть века мы живем в рамках системы, которая превращает всю наличную реальность в бабло

  • Оглядываясь назад, на события весны 2014 года, я думаю о том, что это было время абсолютного счастья - такого счастья, какого никогда не переживали люди нашего поколения, и какого мы, может быть, и не застанем снова.
    В любом случае, если бы мне пришлось отвечать на вопрос - какой момент был самым счастливым в твоей жизни? - я бы, конечно, даже не вспомнил ни про какую "любовь" и прочие глупости в этом роде, а сразу, не задумываясь, сказал бы: утро 27 февраля 14 года, когда в Симферополь вошел спецназ.
    Лучше этого - не было ничего.
    Дело в том, что на протяжении десятилетий, а если быть точным, то с 4 октября 1993 года - мы живем под властью системы, дать которой правильное определение я не могу.
    Либералы называют ее "диктатурой", но это совсем мимо сада городского.
    Националисты и консерваторы - антирусским режимом, но это не совсем так, поскольку в происходящем участвуют все, и русские в том числе.
    Левые говорят про "капитализм", но сам по себе капитализм - это очень мутное и затасканное слово, а тут нужно нечто более конкретное.
    Так или иначе, почти четверть века мы живем в рамках системы, которая превращает всю наличную реальность в бабло, а бабло - в тот образ жизни, который неумолимо связан с частичным или окончательным выездом из России навстречу прекрасному.
    И мы уже привыкли, что эта система тотальна и непобедима, править она будет вечно, люди, которые в нее не вписались или вписались на птичьих правах - смешные неудачники, а события, маркирующие себе как революция или протест, вроде Болотной площади или Майдана, систему не только не ослабляют, но, наоборот, нужны для усиления ее господства, чтобы системы стало еще больше, и еще, и еще. 
    И вдруг, когда в Крым вошел спецназ, в абсолютно неуязвимой системе произошел взрыв, и в ней появилась трещина - а Донецк дал еще один взрыв, и вторую трещину, даже и покрупнее первой.
    Впервые за все эти двадцать с лишним лет случилось что-то, что очень не понравилось системе, что вызвало ее коллективное озлобление, и даже шок. Что-то, что не могло, разумеется, ее разрушить, но - показало саму возможность избавиться от нее хоть бы и в результате стечения обстоятельств.
    И это было такое счастье.
    Помню, в самом конце февраля я зашел в какое-то кафе и уставился в телевизор, где показывали один из крымских митингов, а на самом деле - показывали торжествуюшие лица людей, которых я не видел радостными всю мою жизнь, кроме разве что 9 мая.
    Каких-то бабок, дедков и мужичков с красными флагами, активистов, выглядевших так, словно бы их достали из нафталина, замотав им проволокой очки. 
    Лица неудачников, людей, которые должны исчезнуть - с точки зрения системы "хорошей генетики", "прозрачного менеджмента" и "трудных, но необходимых реформ", которая всегда должна выигрывать.
    А тут она споткнулась и проиграла.
    А эти люди тогда - победили.
    Помню, я просто сел и начал буквально рыдать от счастья в том кафе, и мне было уже не до салата.
    Конечно, те великие месяцы - были и прошли.
    И, уж конечно, можно легко доказать, что они почти ничего не изменили.
    Но я теперь знаю, что система может не только побеждать, но и падать.
    И я надеюсь, что она еще упадет.

    Дмитрий Ольшанский

4

Комментарии

2 комментария
  • Ирина Шарова
    Ирина Шарова20 августа 2016 г.+1
    Это был миг торжества справедливости. Справедливость была попрана, но восторжествовала при жизни одного поколения. Нет аналогов этому событию. Что бы сейчас не говорили политики, аналитики, юристы, это событие остается таковым, как мы увидели его весной 2014.
    • Александр Егоров
      Александр Егоров20 августа 2016 г.
      Справедливость еще не восторжествовала. Все еще в процессе.