Самое свежее

Где были «87% за Путина», когда Пригожин шёл на Москву? Эль Мюрид. Выборы в РФ: главное не победа, а участие! Александр Росляков. Хозяина не выбирают – или особый путь путинской России Выборы в России. Послесловие Андрей Нальгин. Шойгу-спаситель Эль Мюрид. Чтобы все как один!

ПЯТЬ ПРИЧИН, ПО КОТОРЫМ НЕ СЛЕДУЕТ СТАНОВИТЬСЯ ПРОФЕССОРОМ

  • Вера Владимирована Афанасьева — кандидат физико-математических наук, доктор философских наук, профессор Саратовского госуниверситета. В разные годы работала старшим научным сотрудником ГНПП «Алмаз», доцентом кафедры математики, а сейчас профессором кафедры философии и методологии науки СГУ. Автор 10 монографий, около 200 научных статей по физике и философии.

     

    Мои умные дети частенько попрекают меня непрактичностью и нерачительным отношением к собственной жизни. Я, обученная математике, не пошла в банкиры; знающая русскую словесность, не вступила на политическое поприще; понимающая толк в хорошей еде, не стала ресторатором — ну, и так далее. А стала я всего-навсего профессором и в результате из всех благ смогла дать им только умение учиться.

    Но ведь когда в восьмидесятых я задумывалась о карьере, быть профессором было не только интересно и почетно, но и очень практично.

    В самом деле, занимался профессор любимым делом; работал с виду совсем немного (часа эдак три в неделю), а зарплату получал как норильский шахтер; мог позволить себе кооператив в центре города и дачу на Волге, а за отпускными приходил в кассу с чемоданчиком — в портфель деньги не поместились бы. Профессоров уважали, их почитали, о них рассказывали легенды, каждый из них был уникален, неповторим и поэтому любим.

    Сейчас все совсем иначе, и профессором имеет смысл быть только в том случае, если ты кто-то еще: чиновник, депутат или, скажем, директор театра. Становиться просто профессором сегодня не стоит.

    Во-первых, быть профессором теперь совсем неинтересно, потому что отныне не интеллектуал он, а клерк, бумагомаратель.

    Профессуру замучили (хотя просится другое слово) никому не нужными списками, сведениями, рейтингами, анкетами, портфолио, программами, планами, планами по поводу планов, отчетами, отчетами об отчетах — благо, наша бумажная промышленность, как и прежде, работает отлично. И так много приходится нынешним профессорам писать всякой регламентированной чуши, что заниматься научными изысканиями, работать над книгами, общаться с себе подобными, да что там — просто думать совсем некогда. Горам макулатуры, которые выходят из-под пера нынешнего профессора, может позавидовать любой параноик-графоман. Любая кафедра, всякий вуз — давно уже контора, которая все пишет и пишет. А где бумаги, там и чиновники, чтоб проверять. И над каждым проверяющим есть свой проверяющий, а над тем — надзирающий, тридцать тысяч одних начальников над начальниками. И все они поучают, рекомендуют, проверяют, стращают и строго наказывают тех, кто пишет мало и неприлежно.

    Скрип перьев разносится над нашим образованием и скрежет зубовный всех, усердствующих в бумагомарании!

    Во-вторых, вузовским профессором быть теперь совсем не престижно. Профессоров больше не уважают, и на это есть веские причины. Народ, и не без основания, убежден, что докторский диплом, как и любой другой, сегодня можно купить или добыть его каким-то иным способом, далеким от научных изысканий. Действительно, в стране, в которой так низок уровень образования, а продается практически все, далеко не каждый профессор поражает знаниями по своей специальности; не всякий является мыслителем, эрудитом или даже просто хорошо образованным человеком; не все получили свои дипломы по научным заслугам. И снова вперед выступает делопроизводство: при том количестве бумаг, которое надо оформить для того, чтобы стать кандидатом или доктором наук, многие научные таланты предпочитают тратить время и силы не на оформление диссертационных дел, а на любимое дело, и от степеней и званий бегут, уступая профессорское место тем, у кого амбиций больше, чем способностей.

    Некоторые считают, и тоже не без оснований, что не только профессор может купить свои дипломы и аттестаты, но и у него можно купить многое: и оценку, и научную экспертизу, и научное руководство, и диссертацию. Что греха таить, и это случается, потому что в стране, где продается все, продается и это.

    Но что вы хотели, граждане? После того, как образование на государственном уровне было объявлено услугой, сеятели разумного, доброго, вечного уравнялись с официантами, таксистами, портье и разносчиками пиццы, которые, конечно, люди хорошие, но живут на чаевые. Но даже всамделишного и честного профессора в нашем отечестве не уважают. Профессора следует уважать за знания и дарования, а в России, где горе от ума, далеко не у всех собственных знаний достаточно, чтобы ценить чужие. В итоге — видали мы этих умных, которые еще и шляпу с очками надели, да кому нужен их бред, нахлебники они и дармоеды.

    В-третьих, профессором быть невыгодно, даже накладно. Профессорские зарплаты сегодня сравнимы с пособиями мексиканских безработных, а работает современный вузовский профессор как пресловутая русская лошадь. Читает он до десятка лекций в неделю; постоянно правит чужие бездарные тексты; тиражирует дежурные статьи и книги (рейтинги же, а значит — и зарплаты!); как заяц на барабане, печатает бредовые бумаги (чтобы хоть на время отстали надзиратели!). Речь при этом идет не о качестве, а о количестве, не о сущности, а о видимости, не о деятельности, а об ее бурной имитации. Здесь уместно напомнить, что великий философ В.Соловьев к своим лекциям готовился по полгода, а Ньютон за всю жизнь написал единственную книгу. А тем временем число вузов растет быстрее, чем колония бактерий, абитуриентов от этого на каждый приходится все меньше и меньше, отсюда непременные сокращения преподавательских штатов. В результате многие работают на кусочек ставки — а это за порогом черты бедности уже не в Мексике, а в Конго. Да что там маленькое жалование! Скоро с профессоров будут брать деньги за вход, как в том перестроечном анекдоте.

    В СГУ мы на свои кровные покупаем канцтовары, заправляем картриджи; за свой счет ездим в командировки; сами оплачиваем расходы по конференциям, которые проводим; на свое издаем свои монографии и пособия. Командировочные платят только чиновникам, им же оплачивают их книги, которые написали не они. А недавно нам и вовсе было велено сложиться на зарплату замдекана по работе с молодежью. Произошло это, когда прежний замдекана, немолодой сотрудник нашей кафедры, запросил пощады и оставил своей пост, а достойной, то есть достаточно здоровой и прыткой, кандидатуры на освободившееся место среди его коллег не нашлось. Вот нам и предложили: раз сами такие ленивые развалины, наймите тогда того, кто помоложе да побойчее. И это на полном серьезе и весьма настоятельно.

    В-четвертых, не тот пошел студент, ох не тот! Прошли те времена, когда юные жаждали учиться, а в группах физфака, например, из тридцати студентов случалось по двадцать краснодипломников. Молодой народ испортили Интернет и единый госэкзамен. При этих не то что про яйца Фаберже нельзя упоминать — не стоит произносить ничего, чего нет в ЕГЭ или в инстаграмм Оли Бузовой. Нынешний студент даже не про мифологических героев — про Ленина не знает. Для него Маркс родился в Марксе, а Энгельс — в Энгельсе. Читать он умеет только с экрана. В школе его научили не писать, а ставить галочки. Я лично никогда не заглядываю в лекции своих студентов — не хочу получить сердечный приступ. Надеюсь, что этого не делают и их родители — иначе боюсь даже предположить, что они подумают обо мне. Пользуясь случаем, хочу уверить всех вас, родители моих студентов: я говорю совсем не то, что записано в их тетрадях, если, конечно, эти тетради существуют! К экзаменам больше никто не готовится: студенты давно поняли, что за каждого из них вуз борется с преподавателем и непременно победит, так что равно или поздно оценки в их зачетках появятся. И еще: на лекциях нынешний студент сидит в пальто, и не потому что холодно, а потому что снять лень. А иногда и в шортах, больше напоминающих трусы, и не потому что жарко, а потому что с пляжа зашел.

    Ну, и пятая причина.

    Нынешний профессор пребывает в постоянном страхе. Он боится начальства (все, кто не боялся, давно вылетели прочь). Он боится потерять работу, а вместе с ней и возможность заниматься наукой, ведь современная наука — дело коллективное. Он боится своего природного вольнодумства, которое претит вузовскому руководству, партийным нормам, идеологической цензуре, патриотическим установкам (немцем, немцем был Кант, хотя и жил в Калининграде!), церковным канонам, скудоумию стоящих над ним чиновников. Он боится развязного и невежественного, плюющего на него с высокой колокольни студента. Он боится не смочь, не доделать, не угодить, бездарно умереть от усталости во время очередной никчемной канцелярской кампании. И себя боится, боится того, что рано или поздно вспомнит великие нравственные принципы и идеалы научного познания и пошлет всех своих мучителей и надзирателей так, как это умеют делать только российские профессора. А еще больше боится того, что никогда не сделает этого.

    Вот как-то так про эти причины, коротенько, минут на сорок — всего лишь пол-лекции. Так что перерыв, дамы и господа…


    ЛАВИНА

    Крохотная новость о моем допросе полицией по поводу заметки «Пять причин, по которым не следует становиться профессором» вызывала информационную лавину. Почти сотня тысяч просмотров, тысячи перепостов в социальных сетях, внимание газет и радиостанций, сотни писем и звонков в поддержку со всех концов нашей страны и из-за рубежа.

    Возможно, эта скромная заметка и не стоит произведенного резонанса. Она всего лишь крохотная фига в кармане, которую я показала подавляющей академическую свободу системе. Но, безусловно, именно такого, а может — и гораздо большего отклика заслуживает обозначенная в ней проблема российского высшего образования. Его бюрократизация и падение его престижа — две стороны одной медали, которую может повесить себе на шею Министерство образования и науки РФ.

    И если наше образование и дальше будет оставаться в рабской зависимости от воли и прихоти чиновников, России не видать тех культурных, научных и технологических достижений, к которым она стремится, Очевидно: постоянные бюрократические новшества в системе образования, бесчисленные предписания, положения, правила и циркуляры, которые сыплются на вузы сверху, нужны преимущественно для того, чтобы было чем заниматься огромной армии чиновников. Но тогда напрашивается простейший рецепт повышения уровня российского образования — прекратить замучившие всех тотальное бумагомарание и чиновничий диктат, радикально сократить бюрократический аппарат, освободившееся от писанины никому не нужных бумаг время потратить на улучшение качества преподавания и научные изыскания, а высвободившиеся деньги — на настоящие нужды вузов.

    Отвечаю тем, кого интересует ход связанных с моим «делом» событий. Допрос состоялся в стенах СГУ на моей родной кафедре и удивил меня непрофессионализмом следователя из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Молодой человек, толком не знающий даже того, где была опубликована моя заметка, показал мне запрос в прокуратуру газеты «Московский комсомолец в Саратове», в котором содержалась просьба проверить изложенные в моей публикации факты. И огорошил меня вопросом: «Что вам известно об экономических преступлениях в СГУ?». На мой взгляд, поводом для расследования экономических преступлений в крупной организации не может быть эссе в интернете, посвященное вовсе не экономическим преступлениям в этой организации. Такое поведение компетентных органов подобно собиранию слухов и сплетен, высасыванию из пальца и наведению тени на плетень. Они б еще стихи проверяли!

    Мне непонятно и подобное избирательное внимание органов всеобщей опеки к моему видению недостатков именно системы образования. У меня есть полемические заметки и по другим вопросам, но они почему-то не стали предметом разбирательства прокуратуры и полиции. Но уж если подобное расследование инспирировано, то начинать его, по моим представлениям, нужно не с допроса рядового члена организации, а с бесед с теми, кому эти самые экономические преступления по зубам, а заодно и с комплексной проверки экономических и финансовых служб. Ведь в противном случае возникает абсурдная ситуация: стоит мне сказать, что экономические преступления в СГУ совершались, то так оно и есть.

    Кроме того, признаюсь: я не имею четкого представления о том, что называется экономическим преступлением. А у меня есть выработанная научной деятельностью привычка: если я не знаю определения того, о чем меня спрашивают, то не считаю себя вправе отвечать на вопрос. Пребывая в таком недоумении, показания давать я отказалась, сославшись на статью 51 Конституции. Следователь пытался настаивать, потом предложил мне написать хотя бы то, что об экономических преступлениях в СГУ мне ничего не известно. Но, не получив от меня и этого, в сердцах ретировался. И если начальство этого молодца хоть немного более профессионально, то ТАК допрашивать меня больше не будут.

    Мои соображения по поводу происходящего — я пешка в чьей-то игре. Вернее, была бы ею, если бы не важность поднятой мною темы и не некоторые достоинства моего текста. Ведь заметка была написана в начале января и лежала до поры до времени почти никем не замеченная, подобно неразорвавшейся гранате. И вот время это пришло, и кто-то, у кого есть возможность оказать влияние и на редактора «Московского комсомольца», и на прокуратуру, и на полицию, поднял ее и прицельно кинул. Метили не в меня — не на том я месте. В битве за передел власти граната была кинута в большие университетские чины и взорвалась с неожиданной силой. Я оказалась в эпицентре взрыва, и теперь ударная волна несет меня бог весть куда. Но как могло быть иначе — ведь это МОЯ граната? Траектория моя хаотична и непредсказуема, но я не страшусь этого полета, поскольку давно знаю: только из хаоса рождается что-то новое.

    Мои уроки. Урок первый: нет ничего сильнее верного слова, особенно печатного. Урок второй: российская интеллигенция не только жива, но бесстрашна, честна, благородна и деятельна. Я счастлива в этом убедиться и от всего сердца благодарю ее за поддержку. Урок третий: интернет — подлинно свободная среда и огромная сила. В стране, где есть интернет, информацию не утаить, свободу слова не ограничить. И если власть предержащие не желают этой свободы, то им следует, в первую очередь, запретить интернет, как это давно сделали и в умной Туркмении, и в мудрой Северной Корее. Впрочем, можно ведь и дальше пойти: не только запретить свободные социальные сети, но и создать специальные, партийные, где можно транслировать единственно верные точки зрения по всем вопросам. Хотя в моем случае речь идет вовсе не о свободе слова — так, жалобный мошкариный писк на фоне сгустившегося молчания.

    Писк даже не информативный, потому что пропищала я то, о чем все давно знают (может, поэтому и молчат?). Урок четвертый: мы живем в ситуации постмодерна, в нелинейном и хаотическом мире, в котором с каждым и во всякое мгновение может случиться все, что угодно. Жизнь хороша и удивительна, но сегодня удивительна гораздо больше, чем это можно было себе представить еще совсем недавно. И вот чего не следует забывать всем тем, кто затевает любую аферу, любую провокацию: если в таком нелинейном мире ты кидаешь гранату, то не исключено, что ее осколки угодят в твой собственный лоб. Так что ждите и вы, метатели гранат. Урок пятый: всякая граната рано или поздно взрывается, если она граната.

    Мой нынешний статус. Я не человек, гонимый властями. Не диссидент. Не пламенный борец за справедливость. Не политический деятель. Не провокатор, прибегающий к услугам охранки и действующий чужими руками. Не приверженец популярных общественных идей. Не член организованных сообществ.

    Я одиночка, индивидуалист, имеющий острый взгляд и не менее острый язык. Философ, ищущий истины и привыкший называть вещи подобающими им именами. Патриот свой страны и последовательный приверженец традиций великой русской культуры, не терпящей конформизма.

     

    Вера Афанасьева

9

Комментарии

7 комментариев
  • Александрс Сидоров
    Александрс Сидоров27 марта 2017 г.+2
    Великолепно. Много, много плюсов.
  • Жанна Дадэрко
    Жанна Дадэрко27 марта 2017 г.
    Жива Россия. Не пропадем.
  • влад влад
    влад влад28 марта 2017 г.+1
    спасибо господу ,что ещё остались люди в нашей науке ,которые могут заявить-наука дело коллективное !!! а индивидуальные рейтинги пришли от бесплодного административного восторга околонаучных индивидуалов .спасибо .Знаю ,как сложно быть белой вороной в этой кормушечной возне возле науки ,которую так бурно развивают псевдоучёные .Спасибо за выживание в этой среде .
  • ник чарус
    ник чарус28 марта 2017 г.+1
    понятно что мы -колония...а колонии не нужны учёные... они могут возбудить народ против системы ОБЩЕСТВА ВЗБЕСИВШИХСЯ СЧЕТОВОДОВ... или даже просто научить выживать... но кстати и взбесившиеся чиновники и счетоводы и спецы с купленными дипломами не с луны свалились...и если крестьяне с привычкой трудится ломились в науку и на госслужбу через дверь...то наследственные горожане из семей уборщиц и грузчиков рванулись именно покупать дипломы...были на работе горячие споры с такими девицами...а одна жаловаться побежала когда я при проведении навязанной отделу аттестации записал что начальник энергоцеха должен быть только мужчина...а я учусь на менеджера-почему я не могу быть начальником энергоцеха? а то что у начальника должен быть авторитет который зарабатывается в тч работами на высоте-это ей по барабану-менеджера получила значит может руководить всем-хотя в энергетике и электронике не дуб
  • ник чарус
    ник чарус28 марта 2017 г.+1
    а железная дубина...
  • ник чарус
    ник чарус28 марта 2017 г.+2
    союз развалили недоучки всех мастей...и блатные и тупые... тайное общество троешников... был кф друг мой колька-там они показаны...только меры к ним принимались бархатные... был комсоргом техникума-так главарём банды вымогателей был сынок работника посольства и его рокгруппа! им тормозов не хватило-сели за разбой-а у скольких тормоза сработали и выбрались всплыли наверх-грабить!
  • Александр Петров
    Александр Петров29 марта 2017 г.+1
    Но ведь это и есть истинная цель реформ, определенная МВФ, ВТО и Госдепом еще в 90-е. Так, что Путин продолжает начатое Горбачевым и Ельциным. А все сказки о "прорывах" "Российской" науки, не более чем ложь. Посмотрите http://rusrand.ru/files/A4_Troeknizhie.pdf , а здесь http://rusrand.ru/ Вы можете задать вопросы.