Давайте представим себе, что вы производили некий продукт. И он у вас плохо раскупался. А потом вдруг что-то случилось, и его стали бешено брать. Вы довольны, касса пухнет от выручки… Но долго ли продлится ваше блаженство? Увы, недолго. Почуяв по ветру, куда текут денежки, к вам обязательно придут. Не те, так эти. И все отберут.
Если вы сдельщик – вам срежут норму оплаты. Если место удачное – отберут. А могут догадаться и налогов резко прибавить – чтобы жизнь медом не казалась. Если вы делаете что-то уникальное – это же начнут делать конкуренты, и ваш товар резко подешевеет. Любой доход выше среднего непременно вычисляется и зачищается.
Почему? Да потому что официально существующая при рыночной экономике неограниченность доходов заставляет социальных хищников считать любой ваш финансовый успех своей упущенной прибылью. «Что значит «продавец пирожков хорошо зарабатывает? А почему он, а не я?»
Если есть социальные хищники, есть и социальное мясо. Социальным мясом являются деньги. В каком случае хищник не есть мяса?
- если оно хорошо защищено от хищников;
- если оно хорошо спряталось, и хищник его не видит.
Случай, когда хищник обожрался и спит – включать третьим пунктом не будем: это временное, нестабильное состояние. Тем более у кошельков, в отличие от желудка, предельных объёмов нет.
Хищники бывают крупными, а бывают стайными. Кто именно к вам придёт первым, если вы вдруг по недосмотру властей начнёте хорошо жить – не знаю. Знаю другое: за первым явится и второй, третий. Это вопрос нюха и времени.
Главная истина политэкономии в том, что материальные блага любого вида (от булки хлеба до расплывчатого киловатт-часа) не только вырабатываются из среды. Они ещё и отбираются.
Теоретически этому должен препятствовать закон, но как может закон препятствовать тем, кто его пишет, и тем, кто его толкует?
Поэтому если нет защиты от «естественного отбора»,то и в выработке продукта нет никакого смысла, а в труде – никаких источников стоимости.
Что ловишь рыбу для других, что вообще её не ловишь – исход один: в итоге сидишь без рыбы.
Именно этот непреложный факт делает главным достоинством власти не милосердие, не законопослушность, не снисходительность – а дееспособность, силу хватки, позволяющую удержать землю в руках. Всё остальное уже вторично. Не сумел удержать, спасовал перед «монстрами рока»? Ты уже никому уже не интересен. Никому не важно, был ли ты образован, добр, законен, справедлив, и т.п. Всё перечисленное и не перечисленное – ноль.
Власть нужна людям только тогда, когда она в состоянии дать отпор разного рода конкистадорам. То, что она при этом будет, конечно же, «не ангельской» – вообще не вопрос. Факт. О грехах и извращениях власти вам охотно расскажет геополитический противник, скромно забыв рассказать про свои такие же.
Хищник, облизывающийся на вашу землю и плоть, будет коварно ловить любой факт неидеальности правящей группы. Насобирав таких фактов, будет вам дуть в уши, низвергая авторитеты. Но цель хищника не в том, чтобы сделать вашу жизнь лучше. Цель его – вас сожрать. Дотянутся до мяса, добившись, чтобы мясо само открыло предохранительную решётку или вышло на рык из своего укромного места.
Величайшее противоречие истории – между смыслом государственной власти и её технологией. Смысл власти – защитить и обеспечить людей. Но технология заключается в ухватывании и удерживании земли в страшной драке без правил с очень сильными и коварными противниками! А часто ли личные качества праведника, отшельника, мудреца уживаются с личными качествами бойца и несгибаемого воина?
Боец имеет дело с кровью и грязью. Личная святость такого человека – практически невыполнимое условие. Именно поэтому так снисходительно отношение небесной церкви к земным властям. Держи землю, а всё остальное – по возможности…
Это и породило в самых разных концах земли (от крестоносцев до Шаолиня) такое странное явление как «монах-воин». Почему Троице-Сергиева Лавра, величайшая из святынь Православия – одновременно была и военной крепостью? Цивилизация острее всего на свете нуждается в монахах-воинах, хотя, бесспорно, они уже толком и не монахи, и до конца не воины. Противоречия раздирают их душу: монашеское разлагается воинственным, а воинственное – молитвенным.
Но просто воин цивилизации ни к чему. Это вожак хищной стаи, сильное животное, которое цивилизованных форм не создаёт, да и не нуждается в них.
Например приватизация в РФ состоялась в 90-х годах ХХ века уже после выхода человека в Космос и покорения атомной энергии. Но руководили приватизацией существа, ничем не отличающиеся от гуннов, печенегов и прочих древних налётчиков. Их ум, психология, система мотиваций была гуннской во всём. Воин-захватчик-конкистадор стирает цивилизацию, как ластик стирает карандашные рисунки. Любую – идёт ли речь о цивилизациях Мезоамерики (инки, ацтеки) или о советской.
Советская власть была дееспособна и развивалась семимильными шагами до тех пор, пока правящая партия была, по меткому выражению Сталина, «орденом меченосцев».
Пока был такой орден рыцарей-монахов – труд защищался от хищников. Благополучие росло как трава, которую никто не косит: бурно и во все стороны. С вырождение ордена меченосцев КПСС в скопище болтунов и карьеристов, утративших и веру, и агрессию (то есть и качество монаха, и качество воина) – хищники (кстати, задолго до Горбачёва) стали пожирать все перспективные ростки.
Абстрагируясь от советского периода, отметим общий закон цивилизации:
1) Необходимы люди, которые искренне служат великому проекту, а не собственному комфорту.
2) Эти люди должны быть готовы уничтожить тех, кто враждебен их великому проекту.
Цивилизация невозможна, если отсутствует хотя бы один из этих факторов. Она невозможна в среде слабоумных добряков, которых просто перережут хищники. Она невозможна и в среде мародёров, пусть и очень агрессивных, но ничего, кроме себя, не защищающих.
Отсутствие агрессии делает общество уязвимым для внешних сил. Утрата агрессией целенаправленности – взрывает общество изнутри, разрывает центростремительные силы в нём. То есть общество, в котором остались одни шкурники и мародёры – просто разбегается в разные стороны, каждый ловит индивидуальную удачу.
Цивилизация есть сочетание храма и крепостной стены, защищающей храм (так возникли первые, да и вообще все города на свете). Единство культа, которое человек ставит выше себя – не даёт ему убить, ограбить, обмануть единоверца, даже если это коммерчески выгодно. Единство обороны не даёт иноверцам ворваться в охраняемое пространство и всех там перебить.
Однако если вы признаёте абсолютный приоритет личной выгоды индивида, его обособленность и автономность – то как предотвратить междоусобицы при дележе материальных благ любой территории?
Ведь они, блага-то, не растут при делении! Коли вашему соседу обеспечить жильё, не оставить его бездомным – ваше будет в два раза меньше! А кому это понравится?
Нужен очень весомый психологический фактор, чтобы перевесить эту очевидную центробежную силу, которая напрямую, явственно и грубо связывает личный успех с чужой бедой!
То же самое связано с «ГУЛАГобоязнью» псевдогуманистов. «Мы не хотим никого расстреливать и никого сажать». Ну, молодцы! А если другие захотят вас расстреливать и сажать – тогда как быть? Всё равно не хотите? Ну так и исчезнете, как тупиковая ветвь. Жизнь – такая штука: дважды спрашивать не будет.
Вы не хотите – а они хотят. Вы их не расстреляете – а они вас расстреляют. Вы понимаете, что на этом всё и закончится? Не для них, а для вас.
Приходит приватизатор и говорит: я ваш завод забираю. Было ваше – стало наше. Вы кивнули (или просто промолчали, а молчание – знак согласия) – и нет вас! Ведь нельзя же существовать в нигде. Если вы не стреляете в тех, кто отбирает у вас средства к существованию – то и не останется у вас никаких средств к существованию!
Ведь весь ГУЛАГ сводится к одной известной библейской фразе: «Пас овец у отца своего, и приходил лев, и приходил медведь и забирал овцу. А я догонял и отбирал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его».
А что вы этому возразите? Как по другому-то жить? «И приходил Кравчук, и приходил Собчак, и забирали наши города… А мы не догоняли и не отбирали…» Потому что нам было по фигу, и мы думали блаженствовать в ненасилии безвоздушного пространства. Где миллионы уже блаженствуют, уйдя в мир иной от невыносимых условий быта, а другие миллионы готовятся туда перейти.
Человек без веры и Великого Проекта, которые он ставит выше себя и собственных текущих интересов, личных удобств – животное.
Он либо травоядный скот, и тогда его режет первый же волк, который до него доберётся. Либо он кровожадный хищник, который, в кровавом азарте, теряет счёт жертвам и выедает до костей и свою страну, и чужую.
Так что никогда не повторяйте подлую фразу «перестройки»: «мы просто хотим жить сами по себе». Жизнь – никогда не была и не будет простой. Простой бывает только смерть: страны, цивилизации, отдельно взятого человека.
По материалам Александр Леонидов
Комментарии