Посмотрел я давеча самый великий фильм 2014 г. – «Солнечный удар» Михалкова. Впечатлен. Но сначала пара слов о первоисточнике, рассказе Бунина «Солнечный удар». Весь сюжет этого короткого, странички на четыре рассказика, сводится к половым страданиям молодого поручика с выгоревшими усами и голубыми глазами. Плывя по какой-то надобности на пароходе по Волге, он замутил free love c подвыпившей барышней, возвращающейся домой к мужу и трехлетнему ребенку из Анапы, где она предавалась приятному курортному ничегонеделанию. Ну, и вот, видимо, барышня от ничегонеделания заскучала, а тут нежная летняя ночь, теплый ветер, мягкий шелест волн, шампанское, рядом бравый поручик, склоняющий к адюльтеру…
Короче, барышня склонилась. Тут же они сошли на пристани в каком-то уездном городке и страстно завалились в номер дрянной гостиницы. Подробности Бунин опустил, но из дальнейшего повествования ясно, что обоим все понравилось. Утром поручик жаждал продолжения, но протрезвевшая барышня его отшила: мол не надо все портить, милый; вчера я перегрелась на солнышке и потому сделала то, что не делала раньше и не буду делать потом. Все было зашибись, но дальше я плыву одна…
Поручик проводил барышню на пароход и, сделав ей прощальное адью, приступил к смакованию своих душевных терзаний: «Ах, как же я теперь смогу жить без нее…». Он и по городу пошлялся, и водочкой подлечился, и деньгами малость посорил. Но нежные страданья так и не отпустили его, и на следующий пароход он сел, чувствуя себя глубоко несчастным. На этом произведению и конец, кто прочел – молодец.
Как видим, ни сюжета, ни особой морали тут нет. Видимо, все, что хотел показать автор – это какую тонкую душевную организацию имели офицеры императорской армии. Случайный секс с незнакомкой – и такой солнечный удар!
Но Михалков – великий режиссер. И даже из такой мелочи сотворит великий фильм, даже сверхвеликий! Он сделал из этой пылкой зарисовки фильм величиной в З ЧАСА! Если бы в фильме снималась великая актриса Надя Михалкова, то мы, помимо ее знаменитых сисек, увидели бы и ее голую попу. Но поскольку папа на главную роль ее не взял, нам показали только попу студентки театрального училища им. Щепкина Вики Соловьевой, которой мэтр доверил роль роковой соблазнительницы. За что – не спрашивайте. Но попа ее неплоха.
Как можно было растянуть на три часа четырехстраничный рассказик? Михалков ввел туда еще с полтора десятка второстепенных персонажей и нашпиговал сюжет всякими ответвлениями. В кадре побывали фокусник-лузер, мушкетер с фаллоимитатором в штанах, оркестр, придурковатый поп, психически неуравновешенная телка с замашками нимфоманки, бывшая замужем за иностранцем, еврей-фотограф, мальчик-пономарь и целая белогвардейская массовка, распевающая хором религиозный гимн.
Как всякий великий мэтр Михалков еще изящно процитировал там сам себя. Если в его капро-фильме «Утомленные солнцем-2» на корабль какал фашистский летчик, то в «Солнечном ударе» на корабль какала чайка. Попала прямо на погон поручику. И ей, в отличие от фрица, ничего за это не было (тому, напомню, пердак из ракетницы разворотили, когда он высовывал из самолета задницу).
Если в бунинском рассказе поручик бухал всего один раз и в одиночестве, то в фильме он делает это дважды. Один раз с фокусником, закусывая цветной икоркой, второй – в компании с добрым мальчиком Егорием, пораженным мыслью, что если Дарвин прав, то «царь произошел от обезьяны».
При чем тут вообще мальчик? Ну надо ж было чем-то заполнить эти эпические 180 минут! И если у Бунина страдания поручика происходили в гордом одиночестве, то в этом кино он постоянно ищет компанию. Вот и подцепил на пристани мальца, накормил его в трактире, выгулял в лесок, сфоткался с ним в фотосалоне и даже заплатил фотографу 10 рублей, чтобы тот вывесил фотку с мальчиком на витрине.
Еще поручик раз пять рыдал. Его рыдания были разной степени интенсивности в диапазоне от «ревел белугой» до «скупая мужская слеза скатилась по небритой щеке» – чтобы зритель не почувствовал однообразия. Кстати о небритой щеке. В первых же кадрах фильма поручик бреется, а через пять минут появляется на публике с небрежной щетиной а ля Бред Пит. Тут Михалков дал маху, что и говорить. Если уж не хватило фантазии, чем заполнить 180 минут, ну, пусть бы герой сапоги почистил или саблю наточил… Также не совсем понятно, зачем он периодически яростно мацал фотку какой-то девицы, вроде как его невесты Лизонька. При чем тут эта Лизонька, так никто и не понял.
Чем там еще обогатил бунинскую зарисовку Михалков? Поручик в фильме шарился в дамском будуаре, нюхал какую-то дурь, которую принял за табак (вот его корчило потом, с табака так не прет!), прыгал с корабля на пристань, танцевал лезгинку на потеху публике, купался в речке (одетым почему-то), философствовал на тему «Россия, которую мы потеряли» и вообще прилагал все усилия, чтобы выглядеть полным придурком.
В рекламе говорилось, что фильм снят не только по «Солнечному удару», но и по мотивам дневника Бунина 1918-1920 гг., в которых тот выразил свое отношение к восставшей черни. В дальнейшем он их разбавил антисоветской философией, добавил фекалий (в прямом смысле слова) и издал под названием «Окаянные дни». Редкостная дрянь, нас в школе заставляли ее читать. Я осилил страниц 20 только.
Но и с «Окаянными днями» Михалков всех цинично надул. Не присутствует там даже намека на «Окаянные дни», в которых Бунин описывает свои впечатления от прихода советской власти в Москве и Одессе. Взамен мэтр ввел в фильм сюжетную линию, в которой пара сотен белогвардейцев, не смогших удрать с Врангелем из Крыма, мыкаются в каком-то сюрреалистическом «лагере смерти» (колючая проволока, вышки с чекистами, и при этом там статуи древнеримских атлетов, качели и парки с лестницами). А потом их топит в барже, аки щенков, повзрослевший мальчик Макарий.
Странный этот мальчик Макарий. В 1907 г. ему лет 12, а в 1920-м с виду он уже лет 45-и. И чтение Дарвина, видать, не прошло бесследно для детской психики, поэтому он стал комиссаром-садистом и утопил безвинных белогвардейцев, включая розовощекого придурковатого юнкера, мечтающего спастись в Париже, где у него своя квартира. Короче, ну не может никак вечно преданный любой сегодня правящей доктрине Михалков без того, чтоб не кинуть какашку в «проклятый совок».
Я, конечно, понимаю, что многие думают примерно так. Мол Михалков снимает как умеет; как актер он был неплох, но хочется ему большой режиссерской славы, вот и делает одну фанатичную попытку снять настоящее кино за другой…
Нет, Михалков впрямь стал сегодня гением. Но не кино, а бизнеса – что называется в простонародье «освоение бюджета». Одни осваивают его на дорожном строительстве, другие – на реконструкции Большого театра или на «Суперджете». Вас ведь не удивляет, что километр дороги в РФ стоит в пять раз дороже, чем в Финляндии? Чем выше расходная часть бюджета – тем выше личный приз. Потому и этот фильм ценой в 965 млн. руб. вышел таким длинным – главная мысль, которая приходит в голову по его просмотру.
Съемки на «волжском пароходе» велись втридорога в Швейцарии: дескать только там до сих пор ходят настоящие колесные пароходы. Да за те деньги, что были туда спущены, у нас можно было построить целую флотилию колесных пароходов! А еще легче было бы обойтись муляжами. Всего-то делов-то – приладить фальшборт и бутафорские колеса, и пусть их электропривод крутит. Была б идея фильма хороша, на остальное публике плевать: все ж понимают, что кино – это кино!
Конечно, этот фильм, снимай его на родине, получился бы не менее пошлым и тягомотным, чем снятый в Швейцарии, где пришлось строить «кусочек Родины». Но в том-то и дело, что цель была – потратить как можно больше и с как можно большим пафосом эту деньгу. И это в фильме, совершающем какой-то половой акт с мозгом бедного зрителя по цене 350 рублей за вход в кинозал, удалось. Больше смотреть там нечего.
Алексей Кунгуров
Комментарии