Александр Росляков. Дзен как цензура частных лавочников – бессмысленная и беспощадная

• Опубликовал Александр Росляков 16 августа 2020 г. - 3 841 просмотр

  

  Яндекс Дзен – сегодня самый массовый ресурс рунета, где любой может публиковать статьи любого плана на любые темы: от диетических до политических. Правила вроде просты: запрещены матерщина, порнография и прочие пакости; пиши – не хочу! Но не тут-то было!

  Я достиг на этом Дзене изумительных успехов: миллионы читателей с несколькими десятками самых восторженных поклонников; оплата, хоть и копеечная, но крайне приятная, так как за прямой литературный труд... И вдруг все это рухнуло: хозяева ресурса нашли у меня запрещенные тоже «язык вражды» и кликбейт (англ. click «щелчок» и bait «приманка») – провокационный заголовок. И за это заблокировали мой канал.

  Я – не педант. И написал сотрудникам, что готов исправить сочтенное за нарушения, хотя уверен, что ничего не нарушал – и даже вовсе удалить ту из 160-и сделанных мной за год публикаций, где есть огрех. Но тут-то вся иезуитская подкладка Дзена и всплыла.

  Тексты там непрерывно проверяет «алгоритм» – некий машинный разум вроде нейросети. Если он не узрел порок в твоей статье сегодня, может узреть завтра, через месяц, через год. Но главный подвох в том, что нарушившим что-то авторам предлагается самим найти и устранить промашку, «алгоритм» же проверит – и в случае удачи разблокирует канал.

  Но сделать это невозможно в принципе! Ведь многие пункты из списка недозволенного (например «происшествие», то есть спекуляция на громкой новости, или тот же кликбейт) не имеют объективного критерия оценки. В языкознании им нет определений – а потому, скажем, во фразе «Этот вирус, будь он проклят, сорвал праздник!» можно найти и «происшествие», и «язык вражды», и кликбейт. Тем паче что находка строго засекречена от автора.

  Я все это раз 10 написал модераторам, указавшим мне еще выход – удалить все 160 моих статей:

  «Где-то же ваш алгоритм нашел нарушения – так почему не сказать, где именно? Ведь страшно тяжело удалять 160 произведений, которые оттачивал днями и ночами, пестовал как своих детей... И это удаление всего напоминает сожжение книг при инквизиции, ставящее целью унизить, растоптать писавшего – только чему в угоду, не могу понять.

  Так помогите по-людски!»

  Но мне в ответ только цедили глухо: «Если затрудняетесь с поиском нарушений, можете удалить все публикации, выбор за вами».

  И я, горя надеждой повторить былой успех, совершил, скрепя сердце, этот акт самосожжения, удалив своей рукой все те 160 статей. Так волк отгрызает свою лапу, попавшую в заботливо поставленный на него капкан... Но не тут-то было!

    

  Поставив на место удаленных статей три новые, как требовали правила, через две недели я получил ответ, что и они поражены тем же «языком вражды» и кликбейтом. Я удалил и эти три, поставил три другие – тот же эффект. То есть, похоже, подтвердилось самое плохое мое подозрение, о чем я и написал хозяевам капкана:

  «На мой взгляд, никакого кликбейта в моих заголовках нет. И ваш отказ назвать прямо претензию – явное свидетельство ее надуманности. Я сильно подозреваю, что преследуете вы меня по заказу обиженного мной барона Урюка, грозившего мне через его пресс-секретаря, но не смеющего обратиться в суд. Иначе не могу объяснить те совершенно издевательские, заведомо невыполнимые требования, которые вы мне предъявляете».

  Ответом было молчание – знак, что ли, согласия? Но на том и кончилась вся моя любовь с Дзеном, напомнившая кормление Каштанки куском мяса на веревочке, который затем вынимался вон из ее брюха.

  А подозрение мое взялось с того, что заблокирован я был после статьи «Барон Урюк продолжает мстить Публицисту – теперь руками Цукерберга?» Речь там шла о том, как пресс-секретарь Урюка закрыл через Роскомнадзор мой сайт Публицист.ру, который я открыл затем через прокуратуру; и убил в Фейсбуке группу «Публицист» – но Цукерберг был вне российской юрисдикции... И отвратительно, конечно, было наблюдать всесилие заезжего хапка, перед которым многие русские пали, увы, на позорные колени.

  Но не в одном этом сухофрукте, щеголяющем аж в 4-х орденах от Путина, как иные щеголяют в туфлях от Лабутена, дело. А еще и в той свободе слова, которая на наших глазах приказывает сегодня долго жить. Ибо запрещенная в Конституции РФ цензура душит все на корню; советская и царская в сравнении с ней – детский лепет: они могли запрещать отдельные слова, произведения, авторов, а наша убивает целые жанры. Например прозу, стихи, публицистику – ибо куда профессиональному писателю «можно рукопись продать», коль все наши гонорарные издания платят нынче не за тексты, а за правильную позицию (я даже описался сперва: «ползицию»)? А эти тексты, если что, напишут кому надо литературные рабы.

  И это не гримасы наступивших на нас рынка и капитализма, что научились за века находить ниши для творчества – и пропитание, порой весьма нехудое, для творцов. А гримаса исключительно нашего бессменного путинизма-тоталитаризма, который подминает под себя все живое, связывая тысячами видимых и невидимых нитей любого непокорного, как лилипуты Гулливера.

  Тут и Роскомнадзор, держащий в узде Интернет, и вся недобросовестная конкуренция с подкупами со стороны всесильных олигархов и гнилых чиновников. И прочий отрицательный отбор во всем, столь далеко зашедший, что, как писал Саллюстий Крисп про Рим периода упадка, «честные люди стали считаться подозрительными – ведь царям они противней, чем дурные».

   

  И Дзен стоит в том же ряду. Мой случай в нем не уникален: точно так же, хоть и под другим предлогом, там были обесточены известные блогеры-публицисты Анастасия Миронова и Алексей Рощин. Миронова, как и я, удалила все свои статьи, более 400, и ее канал разблокировали. Но аудитория уже не восстановилась. А Рощин даже поклялся затащить Дзен в суд:

  «Прикрыли мой канал с издевательской формулировкой: наш Сверхразум нашел среди ваших текстов таинственный кликбейт, но где – не скажем. Поэтому у вас, дорогой автор, один выход: сами найдите у себя кликбейт – и этот текст удалите. Если угадаете – канал разблокируют...

  У меня там более 1000 текстов; как мне искать «то, не знаю что»?

  И я подумал – а не подать ли на мерзавцев в суд?

  Основания – железобетонные: требование «найди то, не знаю что» – издевательское, унижающее человеческое достоинство, и уже поэтому незаконно... Сколько ж можно терпеть плевки в лицо?..»

  И Рощин, и Миронова – предельно не близки мне политически, это так называемые «либералы», себя же я бы отнес скорей к советскому розливу. Но, значит, Дзен не делает меж нами разницы, мы для него, похоже, на одно лицо: «писатели», умеющие ставить запятые «критиканы».

  Нет, сама критика на Дзене не гонима. Но фавориты его – неучи, пишущие с массой грамматических ошибок и пользующиеся при этом огромной аудиторией Яндекс-поисковика, не снящейся корифеям. Эти профаны и должны их массой залить спесивых грамотеев, обладающих сознательной позицией, хребтом, своим лицом. Дискредитировать сам жанр публицистики, сломать культурные традиции, противные диктатуре микроцефалов.

  Венец же идеологии этого ресурса – парящий неким божеством над всем «алгоритм», перед коим человек должен чувствовать себя клопом, тварью дрожащей, ибо такими легче управлять. Его решения не обсуждаются: знай, пишущий сверчок, свой шесток! Ты с ним не можешь даже говорить, его сатрапы лишь передают тебе его приговор, чаще всего непостижимый. И это уже напоминает тоталитарную секту, ставящую задачей унасекомить человека, здесь – в обмен на предоставление ему ошеломляющей аудитории.

  Дзен внушает самым прытким из народа, взявшимся писать, не выучив даже простых правил пунктуации: главное, не спорь с верховным идолом, повинуйся ему слепо. Что составляет и центральную идею путинизма, которую по сути проповедует этот ресурс...

  Кто-то может сказать: ну и чего вы прицепились, это же частная лавочка – и может обходиться с посетителями так, как пожелает лавочник! Захочет – вообще обяжет их бить поклоны своему тоталитарному божку... Но у нас все лавочки сегодня – частные. Они-то и осуществляют эту цензуру лавочников – бессмысленную и беспощадную, со сжиганием, как в Средние века, целых библиотек. И здесь она вовсю цветет и пахнет – на радость пришлым Урюкам и осыпающему их орденами халифу из аборигенов.