Обобщая данные разных опросов, можно сказать, что по своим политическим предпочтениям российское общество делится на четыре сектора:
1. Сторонники нынешней политической модели – 23%,
2. Сторонники модели современных западных стран – 13%,
3. Сторонники монархистской модели «до февраля 1917» – 8%,
4. сторонники советской модели – 37%.
При этом воссоединение Крыма по-прежнему поддерживает почти 90 процентов граждан.
Крым здесь играет достаточно важную роль, именно он сформировал подобные показатели этих четырех и ранее существовавших групп. До него сторонниками нынешней системы были 17-19%, сторонниками западной модели – 21%, царской – 11%, а число сторонников советской стабильно оставалось примерно на нынешнем уровне: 35-39%.
При этом число сторонников государственной плановой экономики остается в размерах 50-55%, а число тех, кто за рынок и частную собственности, шаг за шагом снижается с 36% в 2012 году до 26% сегодня.
И если общество в чем-то едино – лишь в признании приоритетности права на государственный суверенитет. Но одного этого недостаточно, потому что за этим согласием возникает вопрос, как именно страна хочет жить дальше. И тут уже даже о минимальном согласии говорить не приходится.
Причем эти линии раздела носят и вертикальный, и горизонтальный характер. То против находящихся «внизу» 52%, предпочитающих плановую экономику и общественную собственность, выступают 26% «наверху», навязывающих России рынок и частную собственность.
Если низы явно хотят одного, а верхи – другого, система стабильной быть не может. И либо она должна быть изменена, либо общество скатывается к системному катаклизму. И тут любопытно заметить, что за треть века навязывания стране рыночной модели «верхи» так и не смогли убедить население в ее преимуществах.
Таким образом нынешняя власть опирается менее чем на четверть граждан – и удерживается за счет неких форм союза с другими группами.
При численном раскладе названных четырех политико-ценностных групп невозможно сформировать большинство без участия «советчан». Без них суммирование 23% сторонников нынешней модели, 13% западников и 8% монархистов дает 44%, лишь немногим больше, чем имеет советская группа с ее 37%. Тогда как при союзе с ней сторонники нынешней модели уже имеют 60%, при оппонировании двух других групп.
Это – вопрос общественной и электоральной поддержки. При этом в публично-информационной сфере, равно как и в сфере активности – картина явно иная.
В значительной степени общественная дискуссия разворачивается между двумя достаточно агрессивными группами, представляющими пятую часть общества: 8% монархо-традиционалистов и 13% вестерно-либералов.
И дело тут не только в том, что их системные части в значимой мере представлены в нынешней власти. По факту – они смелее и активнее. А потому навязывают то и дело всем свою повестку: одни – требуя строить больше рынка, другие – больше церквей. Для них это самый насущный вопрос: кто именно будет распределять финансовые потоки и в какой обстановке они будут отмечать свои памятные даты – на церковных службах или на западных курортах.
Напротив, две группы большинства – условно «современников» и «советчан» – социально мало активны; представляя большинство, они не предлагают целей и образов будущего. Также они сегодня не имеют почти доступа к контролю за элитой и к формулированию решений власти.
А это еще более усугубляет противоречие между массовыми ожиданиями групп, составляющих большинство – и реальной политикой власти.
Сегодня ожидания масс мало учитываются властью, а публичная дискуссия в России сводиться в противостоянию оторванных от социума меньшинств, к своего рода «битве вампиров с оборотнями». К спору, что лучше строить: новые Ельцин-центры или церковные новоделы и чем нужно руководствоваться в жизни: резолюциями Конгресса США и Европарламента или библейскими текстами. Все это лишь наращивает раздражение большинства.
Ни западники, ни монархисты не представляют интересы общества, стараясь монополизировать право говорить от его имени. Но они активны и поощряемы властью – а большинство пассивно, и потому власти на него наплевать. Но таковы жестокие законы политики: сила ломит силу – и неоткуда ждать экзотического гуманизма к тем, кто вместо того, чтобы бороться за Большое Будущее, утешается воспоминаниями о Великом Прошлом.
По материалам Сергей Черняховский
Комментарии