«Общество спектакля» – где человеческие органы дороже человека

• Опубликовал Иван Лапин 4 июля 2017 г. - #общество  #человек  #ценности  - 3 432 просмотра

  

  Если в гуманистическом потоке цивилизации человек был целью, а деньги – средством для обеспечения его благополучия, то либерализм поменял местами цель и средства. Деньги стали из «денежных средств» маниакальной идеей, а человек – лишь средством их получить (тогда он стоит столько, сколько прибыли приносит) или их потерять (тогда он вреден и подлежит уничтожению).

  Маньяки либерализма с одержимостью психопатов рассчитали, сколько долларов стоит планета Земля – как будто можно купить за доллары новую планету. Они с той же одержимостью рассчитали, что вся Россия (леса, луга, поля, реки и т.п.) стоит дешевле, чем ряд ведущих компьютерных корпораций в США – «Аппл» или «Майкрософт».

  Оценив в деньгах планету и континент – они стали высчитывать в деньгах стоимость человека. Исходя из современных цен на очищенные химические продукты, химики подсчитали, что стоимость сырья, из которого изготовлено человеческое тело, не превышает 145 долларов. По мнению медиков, человеческий организм стоит намного дороже –  если продать по отдельности каждую его ценную часть. С подробными расценками выступил американский журнал «Уайерд», который подсчитал стоимость каждого человеческого органа на основании данных клиник и страховых агентств.

  Все эти игрища маньяков имеют только одну цель: построить «новый мир», в котором вопросы «за сколько вы согласны убить своего ребёнка?» или «сколько стоит купить (убить) человека?» не будут казаться чудовищными, или даже просто странными: дело-то житейское!

  Нашим школьникам и студентам не зря много лет промывают мозги на курсе Экономики английской народной поговоркой «Цена человека – это его зарплата». Так либералами размывается главный постулат цивилизации – о бесценности человеческой жизни…

  В итоге должен появится новый вид человека. Нынешний, наш сформирован онтологическими вопросами «кто?» и «что?» (Онтология – наука о Бытии). Эти вопросы должны быть сменены вопросами «сколько?» и «почём?».

  Ведь уже возникло такое страшное явление как «рынок детей» в рамках зловещей «ювенальной юстиции» – когда ребёнка отнимают у бедных родителей, чтобы перепродать богатым (ладно, если «родителям» – а если адептам демонических культов или искателям донорских органов?!) Человечество не может торговать детьми, не свихнувшись. Оно и свихнулось.

  По сути, речь идёт о ликвидации либералами того Бытия, на котором Декарт обосновывал своё (и наше) существование: Cogito, ergo sum (Мыслю, значит, существую).

  Ведь стоимость, заменяющая Бытие, снимает вопросы и мышления, и существования. В новом, либеральном варианте фраза Декарта будет звучать так: «Я настолько существую, насколько стою».

   

  Воздействие на мозг «яда либерализма» привело к появлению человекообразных существ, на которые опиралась антисоветская некролюция в 1991 году, украинская некролюция и современная украинская власть (антивласть): существ, которым абсолютно безразлично, кто они и что делают – вопрос лишь в рентабельности деятельности.

  Зловещая фраза из прошлого – «нет такого преступления, на которое капитал не пойдёт ради 300% прибыли» – соскальзывает с капитала и характеризует уже всё общество в целом, включая его политическую, научную, культурную, образовательную верхушку. Нет такого преступления, на которое либерализированное общество не пойдёт (коллективно замазавшись) при 300% прибыли.

  Речь о том, что слишком многие готовы прорываться любой ценой, по головам соплеменников к заветным долларам, бездумно выполняя всё, за что заказчик готов платить. Проблема усугубляется тем, что доллар давно перестал быть деньгами в экономическом смысле слова и превратился в ярлык от Мирового Заговора.

  Античеловек, оказавшийся в антиобществе, с мозгами, расплавленными кислотой либерализма, где не важно, что ты делаешь; важно, сколько за это готовы платить печатники доллара – не имеет будущего.

  Инерция прежних веков ещё может какое-то время продолжаться: правящие воры будут доворовывать то, что ещё не успели украсть, выборы будут подделываться всё более грубо и беззастенчиво (пока их не отменят за очевидной никчёмностью). Удачливые мародёры из тех, кто пока не уехали в Лондон – уедут в Лондон завтра и т.п. Будут какое-то время оставаться в хаотическом вареве остатки образования, памяти, культуры, бессмысленно кружась вокруг попыток продать себя.

  Но в целом ясно, что у антиобщества украинского типа нет будущего, потому что его главная задача – заменить людей антилюдьми и повернуть в мрачное первобытное прошлое.

  Всё вокруг разрушающегося человека становится галлюцинацией – и он сам себя воспринимает как зыбкую галлюцинацию, потому что не бывает ничего устойчивого в обществе, заменившем факт бытия оценкой стоимости.

   

  Чем настоящая, натуральная революция отличается от подделки – цветной, оранжевой, майданной? Ответ в самом вопросе: подлинностью идей, целей, слов, людей. Все участники революционной драмы – действительно отстаивают свою версию бытия, а не играют в пост-модернистском спектакле. В том, где по десять раз меняют роли, превращаясь из членов КПСС и комсомольских вожаков в бандеровцев со свастикой, а потом… Чем чёрт не шутит – и обратно, если Рокфеллеру с Ротшильдом взбредет в голову поменять сценарий.

  Ну так, по приколу – скомандуют: а теперь свастики опускаем, поднимаем красные знамёна… Актерам какое дело? Они – профессионалы сцены. Им оплатили роль Отелло – играют Отелло. Оплатили роль Гавроша – сыграют и Гавроша.

  Скажем, российская «оппозиция», грантососы – как «Ноев ковчег»: каждой твари по паре, всех цветов. Есть там актёры, играющие белых, красных, голубых, монархистов, анархистов… Причём все актёры «общества спектакля» взаимозаменяемы по воле кукловода.

  В классической революции лучшие люди правительства борются с лучшими людьми революционного движения. И те, и другие идейны. Оба стана за созидательный проект, правительство делает упор на устойчивости развития, а революционеры – на скорости развития.

  В майданной липовой революции худшие подонки из стана власти объединяют усилия с худшими подонками революционного подполья. И убивают друг друга в рамках яростной игры «доберись до доллара».

  Появляется кошмар «последних времён» – легитимированный через поддельные выборы и платные митинги бандитизм существ, для которых нет ничего святого, которые не верят ни в Бога, ни в чёрта.

  Жуткий итог 5 тыс. лет исторического развития человечества – получить на самый верх узколобую уголовщину, не занятую ничем кроме разнузданного воровства и криминальных разборок.

  Это даже не махновцы (ибо даже Махно имел какую-то путаную, но идейную подкладку), даже не анархисты (при всём ужасе анархического разгула), даже не погромщики (ведь и погромщики имели какой-то политический ориентир)… Тут полностью лишённые устойчивой окраски хамелеоны, которым вообще всё безразлично в мире – кроме хищений в свой личный карман.

  Это кажется какой-то гнусной и совсем не смешной шуткой чёрного юмора – ОПГ, ставшая правительством большой страны и даже не заметившая перемены статуса, ни в чём не изменившая нравам оргпреступности. Разум отказывается понимать, что это вовсе не шутка, а реальность, в которой обречены жить миллионы…

   

  Некролюция – как кирпич: «просто так» никому никогда на голову не сваливается. К украинской ситуации, когда самые низшие подонки рода человеческого оказались вдруг самыми высокопоставленными, бандподполье «поменялось полюсом» с культурной элитой – человечество шло долго. Подчеркиваю, не Украина – человечество, включая и нас с вами…

  Такова цена смещения из онтологии (вечные вопросы Бытия) в дарвинизм (вопросы краткосрочного выигрыша случайно возникшего существа).

  Отвечая на вопросы «кто?» и «что?» – человек искал истину и занимался созиданием. Он любил мир в себе, а не себя в мире.

  Созидание, совмещённое с преемственностью, породило цивилизацию. Это была передача эстафеты постоянно возрастающей суммы знаний и достижений.

  В какой-то момент человеку стало тяжело нести на себе всё богатство поколений, и возникли промежуточные формы бытия, в которых созидание сменилось поддержанием (стагнация, застой).

  В России предшествующий краху и распада период так и назвали – «застой», связав это с эпохой Брежнева. Развитие уже остановилось, прогресс уже заглох – но распад ещё не начался.

  А потом… Всё больше стало появляться психических выродков, убеждённых, что прошлого и будущего просто не существует, как нет и «человечества вообще» и ничего общего. Они выскакивали пузырями из бурлящей биосферы, зная, что скоро лопнут без следа, и потому не интересуясь ничем за пределами собственной шкуры.

  «Откуда я взялся – неизвестно и неважно. Тем более неважно и неизвестно – что будет после меня или что происходит вдали от меня. Я возник, скоро исчезну, и Вселенная кончится вместе со мной. Я должен успеть урвать…»  Вот и вся новая мораль.

   

  От созидания и поддержания (застоя) общество перешло к «приватизации» – которая по сути представляет собой утилизирующий демонтаж.

  Что это такое?

  Это когда скорость личного обогащения утилизатора напрямую связана со скоростью общего развала и деструкции.

  Так возникает антиобщество, человек в котором – не только случайная жертва развала, деструкции, но и активный их производитель, активный разрушитель, материально заинтересованный ломать и крушить побольше систем жизнеобеспечения.

  Сладость жизни этого античеловека – как у медведя, залезшего в улей: чем больше разорит, разрушит, раздавит – тем слаще…

  Сегодня Украина – это не просто свихнувшаяся территория Дикого Поля. Многие недооценивают украинскую опасность, видя в ней врождённое, не заразное «генетическое увечье» глупых от природы людей.

  На самом деле то, что выглядит Диким Полем – является полигоном для отработки технологий массового производства антилюдей (с обратными человеческим мотивациями) и построения антиобщества.

  И кончится всё это может совсем не смешно, какими бы смешными ни казались украинские «патриоты». Кончится это может глобальной мглой – «в глуши, во мраке заточенья, без божества, без вдохновенья, без жизни, без любви». Во тьме внешней, где, по слову евангельскому – только «плач и скрежет зубов»…

   

  Николай Выхин