Даже в патриотичную башку писателя и экс-омоновца Захара Прилепина начинает потихоньку стучаться ужас перед содеянным нами всеми. Он по-прежнему катается вдоль фронта по Донбассу, строчит в свой телеграм-канал бравурные репортажи о "подвигах русского оружия" – по 100 штук в день, уверяет в "близости победы"...
Но в писанине его уже проступают следы тяжелой тоски. Он же не может не видеть, что на самом деле творится. И вот что выдает:
"Чтоб не сносить всю Украину, возможно, существуют идеи ещё раз, например, окружить Киев. Подумалось с утра почему-то.
Будут какие-то парадоксальные решения после окончания донецкой операции. Может, и не после. Может, и до. Может, и во время.
Жить загадочна.
Ещё год долбить украинские города, превращая один за другим в крошево – дело, увы, возможное, как показал опыт, но. Наверное, имеются другие планы. На всякий случай разные планы..."
Видно, как тяжело ворочаются слова под пером у патриотического писателя, как трудно ему складывать их во что-то осмысленное. Он боится. Боится, что предложения вырвутся из-под контроля, и на экране окажутся фразы, описывающие то, что он на самом деле видит – жуткие как приговор. "Жить" у него "загадочна". "Как показал опыт, но". Пишет как с тяжкого похмелья.
И все же вырывается: "долбить украинские города, превращая один за другим в крошево". Осмысленный обрывок – как рана на намалеванной роже сумасшедшего арлекина. Рожа – маска, рана – настоящая. Кровь проступает.
Дальше Прилепин опять погружается в свой ежедневный бред-бормотание: "Йошкар-Ола установила мурал в честь героев", "Ударим по Лондону, братья", "Основной фактор войны – это мотивация", "Лейтенант медицинской службы Владислав Панфёров в ходе освобождения населенного пункта вынес с поля боя"...
Арлекин шевелит своими губами из папье-маше. Крови не видно.
Комментарии