Алексей Рощин. О самосожжении нижегородской журналистки Славиной

• Опубликовал Алексей Рощин 3 октября 2020 г. - 17 389 просмотров

  

  Диалог из эфира "Радио Комсомольская правда":

  С. Мардан:

  – А какой человек себя может убить? Именно человек со съехавшей психикой. Я прочитал ее Фейсбук сегодня за последнюю неделю. Ничего не предвещало.

  О. Кашин:

  – Даже когда она вчера писала, как вломились в шесть утра в ее квартиру?

  С. Мардан:

  – Ну и что?

  Мардан вполне мог искренне не понимать "ну и что". Ну ворвались, ну всё изгадили, ну высадили дверь, ну забрали все электронные приборы из дома – ноутбук ее, ноутбук мужа, все телефоны, все ее блокноты и записные книжки... Известно кстати всем журналистам, что технику, "изъятую при обыске", уже никогда не возвращают, неважно, чем завершится дело – хоть полным оправданием. Какой-то, видимо, закрытый циркуляр на это есть. Такая тоже форма давления – подлого, мелочного, как раз в духе времени.

  Я тоже все думаю – почему она покончила с собой, да еще таким страшным образом – самосожжением? Ведь двое детей, муж... Думаю, это всё из той же темы, по которой я пишу последнее время – самоуважение. Я уже писал, что потеря самоуважения – страшный стресс, такая потеря почти полностью изменяет личность (Мардан тут опять спросит – ну и что?) – но также и вполне вероятно, что некоторым людям без самоуважения жизнь вообще представляется бессмысленной. Грубо говоря, они перестают понимать, а кто собственно должен доживать их жизнь?

  Некоторые люди с большим трепетом относятся к своему дому и к своей семье, включают это в свою внутреннюю "формулу самоуважения" – что всегда могут защитить свой дом и своих детей от грубых вторжений... Правда, считается, что обычно такой "образ себя-защитника" более свойственен мужчинам, чем женщинам. Но и женщины бывают разные.

  С другой стороны – известно ведь много случаев, когда женщины кончают с собой после изнасилования. Раньше это стандартно называлось "не в силах вынести позора" – хотя какой может быть позор, если на девушку набросились трое или пятеро здоровых мужиков? Но женщины кончали с собой, потому что чувствовали себя оскверненными – возможно, дело опять же тут в утрате самоуважения: "я не смогла и не смогу себя защитить", разрушение "образа я".

  Но незаконное вторжение – причем грубое, с выламыванием дверей, без повода, ранним утром, когда тебя фактически вытаскивают из постели – это ведь тоже человек определенного психологического склада может воспринять как своего рода изнасилование. Да честно говоря, оно им и является – есть телесная неприкосновенность, а есть неприкосновенность жилища, то и другое – конституционные понятия.

  То есть всю эту шоблу из Следственного комитета и полиции Нижнего Новгорода, затеявших обыск в 6 утра по "делу Макаронного монстра" (да, именно так!) – можно и нужно было бы судить за изнасилование. В каком-то другом, более правовом государстве. Изнасилование и доведение до самоубийства – две очень серьезные уголовные статьи.