Эль Мюрид. Что нас всех ждет, когда режим падет?

• Опубликовал Эль Мюрид 21 июня 2022 г. - 3 173 просмотра

  

  Новые обстрелы российской территории, бодрые рапорты об очередных сотнях пораженных целях украинских националистов – в общем обычный 117 день спецоперации.

  Волей-неволей возникает вполне логичный вопрос: когда этот кошмар закончится, и хотелось бы понять – чем?

  То, что теперь мы в рамках этого режима уже точно не сможем выйти из бесконечной череды кризисов, думаю, нет смысла обосновывать. Кризис становится смыслом и сутью существования режима, только через кризис он может поддерживать свою жизнеспособность. Выбор небогатый – внешняя агрессия и внутренний террор. Поводы значения не имеют.

  У подобного существования есть вполне очевидный сценарий, в конце которого – выгорание. Поддерживать без конца состояние перманентной мобилизации, особенно когда ее смысл совершенно непонятен для социума и главное – для управляющего им контура, не может продолжаться вечно. Причем тут действует интуитивно понятное правило: чем выше градус поддерживаемого психоза, тем короче период согласия с перманентной мобилизацией.

  Социологи из парадных центров изучения не пойми чего, конечно, публикуют успокаивающие данные о том, что уровень поддержки небывало высок, тревожных ожиданий нет, народ, как всегда, сплочен вокруг нацлидера – но на то они и парадные службы. В стране нет независимых и объективных источников хоть какой-то информации, так как все последние двадцать лет их тщательно выкашивали и выпалывали. «Врут все», – как говорил доктор Хаус.

  Точно так же понятно, что ситуация может измениться только «сверху» – общество принудительно деструктуризировано. Любые структуры, возникающие стихийно, рассматриваются властью как враждебные, поэтому протест «снизу» в такой обстановке невозможен. Однако нужно понимать, что разрушение структуры общества, его атомизация и распад – это принудительное повышение социальной температуры. Общество переходит в мета-стабильное состояние, которое завершится одним-единственным образом – через сброс социальной температуры обратно к социальной самоорганизации. Выделение накопленного избыточного тепла по большей части уйдет на «рассеяние», то есть эта часть общественной энергии может быть использована только на разрушение. Но, возможно, часть пойдет и на что-то созидательное. В любом случае выплеск накопленной энергии окажется катастрофой для сегодняшнего режима – у него нет ни структур, ни идеи, чтобы направить эту энергию на что-то созидательное. Значит, режим будет разрушен.

   

  Но пока единственным источником изменений у нас является управляющий страной контур. Однако нужно понимать, что даже если правящая верхушка и инициирует смену власти в стране (причем неважно даже, в какой форме – создаст нового вождя или перейдет к коллективной форме тирании), она будет выдвигать при этом еще более агрессивные лозунги. Так как никакой иной возможности удержать власть кроме как проводить ту же политику внешней агрессии и внутреннего террора, у нее не будет. Парадокс заключается в том, что при этом ее способность удерживать «стабильность» резко уменьшится – и начнется стихийная самоорганизация «снизу», формы и масштабы которой режим практически перестанет контролировать. И именно «внизу» в таком случае возникнет сила, которая снесет этот режим. Другая последовательность видится мне гораздо менее реальной.

  «Внизу», естественно, в ходе структуризации (а она будет происходить очень быстро) возникнет борьба лозунгов (но не проектов, чей черед позже). Эта борьба сведется к противостоянию двух основных лозунгов: за продолжение войны (внешней и внутренней) – «Война до победного конца»; и против войны – «Долой войну». Кстати мы это уже проходили – сто лет назад, так что ничего особо нового в этом нет.

  Чем сильнее сейчас разжигается военный психоз, чем дольше режим пытается удерживать состояние мобилизации, тем больше сторонников приобретет второй лозунг. И снова парадокс: ни о каком мире, конечно, не будет идти речи. Как только сторонники антивоенных лозунгов наберут вес и силу, как только они структурируются и нарастят свой ресурс, так сразу же возникнет новый лозунг войны со «старым миром», что логично – как можно говорить о мире, если у власти находятся сторонники войны?

   

  Эта последовательность исторически предопределена. Фактически мы попали в детерминированный сценарий в очень жестких рамках и границах. Накопленная социальная энергия неизбежно выплеснется и будет в значительной степени израсходована на разрушение. Ключевой вопрос, на который ответа нет и скорее всего не будет почти до самого конца: какую часть этой энергии удастся направить на полезную работу – на создание новой структуры власти и управления, основанных на новых принципах, кардинально отличающихся от сегодняшних. Вопрос непраздный, так как система вполне может сбросить накопленный потенциал, но вернуться при этом в исходное состояние. Это, к примеру, произошло в Египте, где генералы сумели сбросить революционный подъем, дождались, когда он будет израсходован впустую и снова вернулись к власти в рамках того же самого режима, который и стал причиной противоречий, вызвавших революцию.

  Почти то же произошло на Украине, где все революции завершились почти впустую, хотя по их итогам прежний режим также был ослаблен настолько, что уже не смог вернуться к управлению в прежнем качестве, уступив место новому поколению. Более циничному (хотя казалось бы куда больше) и ориентированному на новые источники внешней силы. Однако в целом Украина осталась в рамках той же парадигмы отношений, а потому и ее вполне можно рассматривать, как неудавшийся процесс перехода к новому социальному устройству. Что в общем-то предопределяет возникновение прежних противоречий и новые революции в будущем.

  Есть и худшие варианты, когда ни старая элита, ни новая контрэлита так и не смогут выйти из состояния перехода, и тогда страна будет разорвана и перейдет в состояние медленно кипящего неструктурированного «бульона» – как пример можно привести Ливию и в каком-то смысле Сирию. Так что ключевой вопрос – какую часть накопленной социальной энергии удастся направить на создание новой социальной системы – остается самым главным. И это будет зависеть от того, кто именно победит в борьбе лозунгов на втором этапе.

  Повторюсь: к сожалению, Россия уже не в состоянии создать какой-то иной сценарий дальнейших событий. Катастрофа, в которую завел страну правящий режим, сузила число степеней свободы и выбора. Пока мы не знаем, когда именно начнется переход – это вероятностная величина. Но далее большая часть событий начнет развиваться в очень узком и буквально очерченном коридоре возможностей.