Герой Донбасса Игорь Стрелков, странно оставшийся в живых после гибели прочих командиров ополчения, обратился довольно дерзко к Путину: «Покажите голову того, кто дал вам ложную информацию о ситуации в Украине, благодаря которой вы просрали золотые дни».
Прошло всего-ничего: семьдесят восемь дней спецоперации – чтобы к ней применять слово «просрали». Хотя для очень многих пока все сохраняется иллюзия, что это не так.
Однако Стрелков неправ: шансов не было ни в пятидесятый, ни в двадцатый, ни в первый день. Как раз тут я полностью согласен с российским руководством: «Все идет по плану». И план умещался в одно-единственное слово: обделаться. А уж как именно, великого геостратега не заботило: по этому вопросу у него профессионалов пруд пруди.
У ядерного оружия с плутонием есть особенность: штатное выделение энергии боевым зарядом происходит в очень узком диапазоне допустимых условий эксплуатации. Проще говоря – если заряд хоть немного выйдет за гарантийные параметры, мощность взрыва очень быстро упадет. А еще немного «в сторону» – и подрыв будет вообще невозможен. (Кстати поэтому есть очень большие сомнения в возможностях российских ядерных сил: никто не даст внятный ответ: сколько ракет вылетит, сколько долетит, сколько даст взрыв.)
Смысл примера в следующем: вероятность наступления благоприятного, с точки зрения управленца, сочетания условий для реализации того или иного решения всегда невелика. Чем масштабнее задача, тем уже диапазон благоприятных возможностей. И он всегда дается один раз.
Сам Стрелков – прекрасный в этом смысле пример. В 2014 году у него был свой шанс. Он разменял его на выражения преданности Путину. И уже в 2015 году этот шанс начал стремиться к нулю. Сейчас его нет вовсе. Да, в истории бывали ситуации, когда кому-то удавалось войти второй раз в одну и ту же реку. Наполеон, Де Голль – но мы знаем, что в конечном итоге все заканчивалось, как и должно было закончиться – пшиком. В политике и истории второго шанса не бывает.
Но возвращаясь к спичу Стрелкова. У Путина был шанс решить «проблему Украины». Я не касаюсь вопроса «зачем» – на мой взгляд, положительного ответа у него не существует. Речь о технической стороне вопроса. У путинского шанса был очень небольшой диапазон условий, когда его можно было реализовать. Примерно до 10-15 мая 2014 года. После этого условия начали меняться, и то, что он мог бы сделать в мае, с гораздо большими усилиями и с меньшим результатом он мог бы достигнуть в июне, еще хуже результат был бы в июле. А в августе 2014-го, когда Путин все-таки ввел войска в Донбасс, он с огромным трудом смог взять небольшой огрызок территории (зачем?), который просуществовал до 24 февраля 2020 года в подвешенном состоянии, и на поддержание которого нужно было тратить огромные усилия и ресурсы.
24 февраля шансов не было вообще. Диапазон условий сместился настолько, что никакие усилия даже теоретически не могли дать никакого результата. И нет ни малейшего смысла требовать чью-то голову: шансов «штатного срабатывания» уже не существовало. Когда боевая часть срабатывает нештатно, происходит просто ее нагрев и тепловой разброс. «Пук» в просторечье. Вот именно так происходит и со спецоперацией. Сейчас мы наблюдает тепловой разогрев, после чего произойдет неизбежный «пук». Впереди у спецоперации только один сценарий – истощение потенциала наступления с последующим контрнаступлением ВСУ. Генерал Ивашов кстати писал об этом еще до начала событий. И я с ним был тогда, а уж тем более сейчас абсолютно согласен.
Теперь же, на 79-й день спецоперации, и до Стрелкова дошло, что события можно назвать одним ёмким словом: «просрали». Остаётся, чтобы это понимание пришло и к остальной части населения России.
Комментарии