Дмитрий Ольшанский. Государство как тираннозавр

• Опубликовал Дмитрий Ольшанский 16 декабря 2020 г. - 2 921 просмотр

  

  Традиционная ошибка обывателей, обсуждающих нашу политику, в том, что они смотрят на нее как на рациональный процесс. Как на эдакое совещание умных людей за круглым столом – что-то вроде советских знатоков у Ворошилова – где они говорят друг другу: как лучше сыграть? нет, так не пойдет! может, сделаем вот это? а что нам ответят? а мы тогда так! – и т.п.

  И, разумеется, результатом такого взгляда становится вывод: либо происходит какой-то немыслимый идиотизм, потому что ну не могут же "они" придумать такое в здравом уме! Либо, напротив, имеется заговор (то есть опять-таки совещание умных людей за столом, но уже каких-то других, от нас скрытых), а видимые события нарочно устроены так, чтобы отвлечь от них внимание бессмыслицей.

  Чтобы избавиться от этого ложного мышления, надо хоть немножко посмотреть, как работает государственный аппарат. Тогда к вам приходит Тайное Знание о том, Как Все Устроено На Самом Деле.

  Вот спрашиваете вы, к примеру, себя: почему Иван Иваныч никак не реагирует на происходящее ЧП? Казалось бы, уже все враги отплясали у нас на голове, уже вовсю полыхает пожар в борделе, а он – ни гу-гу, задержка фатальная, не делается ничего.

  Он идиот? Или шпион рептилоидов?

  А в реальности Иван Иваныч уже пять часов сидит в приемной у Петра Петровича и ждет "согласования" того, что ему делать и что говорить.

  А почему Петр Петрович ничего не согласует?

  Потому что он уехал встречать делегацию из Экваториальной Гвинеи и возлагает с ней венки к мемориалу Неизвестного Студента Лумумбария. И пока все не возложит, пока речь не скажет, пока банкет не закончится – он ничем другим заниматься не будет.

  Но можно же позвонить! – скажете вы. "Але, извините, у меня тут срочно, кошмар, наводнение, чума, война".

  Не угадали. Нельзя.

  Потому что для Ивана Иваныча намного лучше умереть от чумы, проиграть войну, затопить регион, сжечь к псам весь город, но только ни в коем случае – никогда, никогда! – не расстроить Петра Петровича несвоевременными звонками, плохими новостями и прочей ерундой.

  Всему миру лучше провалиться прямо в ад, но Петра Петровича не расстроить, так что Иван Иваныч обязан ждать его хоть миллион лет. А потом, когда тот соизволит принять – улыбнуться самым сладчайшим образом и отчитаться, что все у нас хорошо, просто восхитительно, а будет еще прекраснее (конечно, потому что Петр Петрович гений). Ну, разве что есть одна ма-аленькая, мизерная проблемка – войну проиграли, чума выкосила половину страны, города сожжены, остальное затоплено... Но даже тратить время на это стоит, решим, Петр Петрович, мгновенно решим сами... С вашего согласия...

   

  Или другое. У начальства всегда есть какой-то набор слов символов и идей, с помощью которого оно организует свою и нашу жизнь. Пользуясь ими как паролями, они пилят бюджеты, пишут неимоверных размеров отчеты и проводят бесконечные "мероприятия".

  Но вот что интересно: сделать так, чтобы в этот круг понятий и предложений вошла какая-то новая мысль – нечеловечески, фантастически трудно. И как она, эта новая мысль, вообще туда попадает – понять крайне сложно, это процесс незаметный, бюрократия медленно и причудливо реагирует на внешний мир. Но уж если эта идея освоена ее коллективным разумом, то все, туши свет.

  В одну и ту же точку будут бить до упора, долбить и долбить одно и то же, не обращая никакого внимания на все то, что, может быть, важно обычному человеку, то есть на смысл, вкус, соразмерность, стоимость, критику. Потому что имеет значение лишь одно: система одобрила, телега едет!

  Например на наших глазах лет десять назад коллективный разум этого чиновничьего тираннозавра одобрил так называемый урбанизм.

  И с тех пор деньги, которых хватило бы на вытягивание нашей медицины на швейцарский уровень или реставрацию всех гибнущих памятников архитектуры – монотонно и упорно бухаются на плитку и фонарики. И если раньше – только в Москве, то теперь и везде, где есть хоть три копейки, чтобы их урбанистически распилить.

  Наивный человек может сказать: ну я понимаю, что вы откатываете и отпиливаете, но сделаете то же самое на ремонте вон той заброшенной больницы! Она же нам в сто раз нужнее, чем этот бордюр.

  Очень смешно.

  Тираннозавр когда-то согласовал себе бордюр, нет, он согласовал себе четыре сезонных бордюра на одном месте в год – и он потратит триллион долларов именно на это! А на то, чего хотите вы, он не даст и рубля, и вовсе не потому, что он такой злой, а просто система устроена так: однажды поехала урбанина – и будет ехать.

  И требуются немыслимые усилия, чтобы изменить этот маршрут, потому что для этого нужно каким-то образом вписать другие слова в доклады, и как-то сменить те пароли, с которыми в кабинетах подписывают сметы. Словом, убедить это безличное сообщество Иван Иванычей, что время бордюра прошло и теперь надо нажать на что-то другое.

  Увы, обладая тем самым Тайным Знанием, я предположу, что вместо недорогого и очень полезного ремонта больницы – на следующий раз они грохнут триллион на Модных Роботов.

   

  То же самое, кстати, происходит с врагами государства.

  Моего друга Кашина давным-давно задержала ФСО – за какую-то чепуху. Удальцов проводил неразрешенный митинг у Белого дома, а Кашин пришел как журналист – потом прошли годы, и в Кремле был уже другой президент, да и Кашин пережил многое, и этот президент встречался с рок-музыкантами, а Кашин должен был писать об этом, но тут-то выяснилось, что – стоп-машина, вы в черном списке.

  То есть время идет, все обстоятельства меняются много раз, но если вы "в списке", то вы так и будете "в списке", и с вами в каких-то случаях будут даже "бороться", и будут бороться тупо и упорно, и вам понадобятся отдельные серьезные усилия, и не всегда успешные, чтобы вас из этого списка убрали... Ровно как и в случае с тем списком, где десятилетиями пишут и пишут: 1. Плитка 2. Плитка 3. Фонарики 4. Аминь.

  Ну и мораль.

  Государство – это динозавр, огромный и сильный, но очень неповоротливый и, главное, почти глухой. У него свои цели – обрадовать вышестоящих. И свои выгоды – пилить только на том, что согласовано, и вкладывать титанические и нелепые усилия строго туда, куда положено, а на метр в сторону – никогда.

  У него свои враги – и неважно, они давно умерли, они безопасны, они даже полезны, но если ты в списке значишься, значит, с тобой  будет бессмысленная борьба.

  И какая-то свежая информация, разумеется, попадает вовнутрь этого существа, но – редко и с трудом. И как она там переваривается, и что из этого выходит – отдельная грустная тема.

  Ну а мы все – звери сильно поменьше. Наша задача – прятаться в разных щелях, пока этот динозавр топает где-то рядом, и подбирать что-то полезное, что он роняет. И помнить, что победить его может только катастрофа такого масштаба, что и нам самим ох как не понравится.

  Так что мы сели в яму за камнем, и пытаемся увещевать монстра, но на безопасном расстоянии:

  – Боль-ни-ца! Боль-ни-ца!

  – А, бордюр хотите? Сделаем еще бордюр!