Самое свежее

Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!

На днях принимал у пятого курса зачёт. Господи, прости мою душу грешную, но я не могу не рассказать, как они сессию сдают...

  • От себя: от всех серьёзных проблем, вроде пенсинной реформы, изобретения новых и поднятия старых налогов мозгас скоро придёт кирдык. Нужна смена темы для разрядки.) Предлагаю тему Высшего образования. Статья шуточная, однако в каждой шутке есть доля шутки.) Сурьёзных читателей прошу не копать слишком глубоко и не лезть в дебри реформы образования, а несурьёзных прошу не сводить тему на бл@дство.) Это просто разминка для мозгов.) 

     

    Вот пришла опять девушка. Это её последний раз. Дальше — отчисление. Сидит. Даже не знаю, как её и назвать. «Девушка-ночь»? «Девушка-осень»? Нет, не то. Тут другое. Что-то вроде «Девушка-раннеетутро после напряженных б…к»… Или «Девушка-перманентный бодун». Прошу, конечно, прощения. Но девушке явно плохо. Причем от всего сразу.

    Далее она говорит…
    — Привет, профессор и заваливается на стул.Сидит. В полной экипировке. Декольте до пупка. Верх юбки-мини там, где в наши времена, помню, она заканчивалась. Где, так сказать, «содержимое» – загадка.
    Дальше – долгие, задумчивые ноги, уходящие вдаль, как два автобана. Левый автобан – на правом. Глаза непроспавшейся лани. Дух чуть увядшей сирени, настоенной на спирту.
    — Что, — говорю, — не выспались?
    — Нет, не выспалась, — отвечает лань чуть надтреснувшим, но пока ещё мелодичным баритоном.
    — Учили, небось, всю ночь?— Ага, м… Учила, — улыбается. Что-то, видно, приятное вспомнила. Из выученного.
    У неё после некоторых слов – характерное подмыкивание. «Я, м…»
    «Пошёл ты, м…» И т.п. Как у сантехников.
    — Ну, хорошо, раз учили. Что у вас тут в билете?
    Глядит в билет, как в результат теста на беременность:
    — СтЕндаль, м… Жизнь и творчество.
    — СтендАль. Он всё-таки француз. А вы во французской группе учитесь. Французский три года учите. Ударение во французском всегда на последнем слоге.
    — Я в курсАх.
    — Это хорошо. Что «в курсАх». Читали?
    — Что?
    — То самое. О чем вы «в курсах»…
    — СтендалЯ-то?
    — СтендАля.
    — Вы же, типа, сами сказали: ударение по ходу на последнем слоге, – обиделась девушка. Я немного, честно говоря, тоже:
    — Ну так что ж теперь: « в ПарижЕ» говорить?
    Жмет лань своими нагими плечами. Качает автобаном в шпильке. Перекладывает гордо правый автобан на левый. Дескать: мне – лично по барабану. Так сказать, монопенисуально.
    — Ну, читали?
    — Читала, м…
    — Что читали… «м»?
    Сильно подумав и с нотой неуверенности:
    — СтендАля.
    — А что именно-то?

    Молчит. Потеребив пирсинг в районе левого пaxа:— Забыла я. Прям всё из башки, блин, вылетело. Волнуюсь я очень.
    — А вы не волнуйтесь и не ругайтесь, пожалуйста. Роман у него есть такой… Ну, вспоминайте, вспоминайте… «Красное…» И … И…
    С надеждой:
    — И белое?!
    — Нет, не белое. И не портвейн с текилой. Этот роман, девушка, не про выпивку. Он немного про другое.
    С неожиданной ненавистью:
    — Тьфу ты, блин! А про что ж? пишут, м… пишут… А я сдавай. Извините… Про что же он может быть-то, м?..
    — Это я вас хочу спросить, про что роман. И насчет блинов и «тьфу» вы это… полегче.
    — Сори. Это я с недосыпу.
    «Ага, — думаю, — и с пере…бу в лошадиных порциях».
    Вздыхает лань. Смотрит в окно.
    — Ну так, вспомнили, про что «Красное и черное»?
    — Про любовь, что ль?.. (С лёгким недоверием).

    С жаром:
    — Вот видите! Читала я. Только по ходу забыла. Волнуюсь я. Помню, что он её там хочет как бы того, а она, м…, короче ему не это… по типу того что-то.
    — Хорошо вы пересказали роман. Сочно. Он «её типа как бы того, а она ему не это».
    — А хули, всё по реалу! – вдруг вырвалось у девушки. – Как в жизни! А то развели тут… гламур на трёх вокзалах… Сори! Это я от усталости.
    — Ладно, — говорю. – Раз вы настолько устали, что на мат перешли… Давайте так: вы вообще что нибудь из литературы читали?
    Не обязательно французской, не обязательно Стендаля. Вообще, может быть у вас есть какие-нибудь любимые авторы, книги… Можно японские, можно монгольские… Чтоб мне вам зачет хоть на третий раз поставить. И чтоб вас не отчислили. Ну, хоть что-нибудь вы знаете? На тройку с пятью минусами.
    Лань заволновалась.
    — Я люблю этого… как его… на «шэ»
    — На «ша»?
    — Ага. Прям обожаю. Как же его, блин?..
    — Шиллер?
    — Да нет. (С раздражением).
    — Шекспир?
    — Нет, Шекспир – это про негра-киллера…
    — Про негра-киллера? Шекспир? Хм…

    — Ну… Он ещё свою Машку порешил. Зовут её как-то длинно, типа
    «дезодоранта»…
    — А! В смысле – «Отелло»… Дезде…
    — Ну… А этот другой, длинный. На «шэ». И на «Крюггера» похож.
    — На «ша» и на «Крюггера» похож… Хм… Он кто, немец, англичанин?..
    — А х… Пардон. Не помню… О! Вспомнила, м… Шопенгауэр!
    Респективно пишет… Не хуже Мураками. Шопенгауэра я уважаю.
    — И что ж вы любите у Шопенгауэра?
    — Да не помню я. Помню, что я его люблю. А за что люблю – не помню.
    — Это бывает. Причем довольно часто. То есть почти всегда. Ну а он вообще что писал-то? Пьесы, стихи, романы?..
    После долгой задумчивости:
    — Он что-то типа вальсов писал.
    — Вальсов? Может вы его с Шопеном спутали? Хотя и Шопен насчет вальсов тоже не совсем… Ну да ладно…
    — Тьфу ты, б…!.. Что ж мне сегодня так не везет-то!.. Как колобку на киче, м…
    — Девушка, вы меня уже сегодня раз десять уматерили. Вы что, без мата совсем не можете?
    — Могу. Только у меня срывается. От недосыпу. А так я готовилась. Книжки разные читала… По реалу читала, честно… Не верите?
    Я вздохнул. Взял зачетку. Полистал. Ещё раз вздохнул. И поставил зачет. Говорю: «Следующий».
    — Спасибо, — говорит. – Спасибо вам огромное, м…
    — Не за что, ё…
    И ушла. За дверью слышу:
    — Ну как?!..
    — Зачет, м…
    Коллективный девичий визг радости. Потом громкий баритон:
    — Он мне: «Говори, сykа, про СтендалЯ». Ну я ему и давай вправлять клоуна… Тыр-пыр… Х…ё-мыё, бараньи яйцa… А он мне: «Ты вообще-то чего-нибудь знаешь, типа, килька мoкрoзaдaя?..»
    Коллективное «гы-гы-гы!»
    — Я говорю: читала… А как же! Не дурнее хубыбубы, м… Только, типа, не помню нихpeна. От недосыпу. Он лыбится, как пидор на вазелин… По типу: знаем мы ваши недосыпы, точилки ракообразные…«Гы-гы-гы!..»
    — Хpeн, говорит, с тобой. Живи, кабанчик. Иди, говорит, отсюда и больше не матерись. И зачет поставил. Теперь не отчислят. Если бы, м…, не поставил – всё, кирдык хомячку… Ладно, пойду харю мять. Устала, как талиб на лесоповале… А ты иди, Светок. Не бойся. Он сегодня добрый. Он сто пудов зачет поставит.
    И я поставил. Хотя «Светок» и сказала, что великое произведение древнерусской литературы называется «Слово о палке Игоря». Ну, прорвалось подсознание… У всех бывает. От недосыпу-то. Поставил я ей зачёт. Куда ж деваться. Я ведь добрый. Господи, прости мою душу грешную!

2

Комментарии

1 комментарий
  • Авакум Многогневный
    Авакум Многогневный2 июля 2018 г.
    «Слово о палке Игоря» ============================================================== Не зря же Ярославна па Путивльском валу слёзы проливала? Простите, не удержался от шутки.