ТРЦ имени Адама Смита

• Опубликовал Василий Усов 27 марта 2018 г. - #пожар  #ТРЦ  - 1 712 просмотров
  

  Техническое регулирование предпринимательской деятельности порождает тяжкую антиномию.

  Взятки и поборы со стороны пожарной инспекции (а также СЭС и других инстанций) – дело давнее и общеизвестное. Это не прописанный нигде официально дополнительный налог, который в конечном счете платит потребитель – а кто же еще. Конкурентоспособности бизнеса это, понятное дело, не способствует и вызывает у руководителей старинную еще обкомовских времен реакцию “Мы это дело поломаем”.

  25 марта 2018 г. мы узнали, как в кемеровском торгово-развлекательном центре “Зимняя вишня” выглядит не кошмаримый бизнес, поскольку в этом ТРЦ большинство правил техники безопасности и пожарных инструкций действительно были упрощены вплоть до отмены.

  То есть при техническом регулировании буржуазия задавлена – что при твоем феодализме – различными стеснениями, а при фактическом отсутствии регулирования невинные дети сгорают в страшной гекатомбе. 

  При том, что нет никакой надобности проводить эксперимент по тушению пожара керосином, т. е. когда и так дела плохи, еще смело отменять техническое регулирование. Этот эксперимент был поставлен еще в XIX в., когда бизнес совершенно не кошмарили, а отменять регламенты не было никакой надобности по причине отсутствия таковых. Так наз. манчестерский либерализм, отрицавший какую либо ответственность бизнеса и какие-либо государственные ограничение, в том числе и технические, был предтечей более позднего либертарианства.

  И в этом золотом веке бизнеса ужасные катастрофы были бытовым явлением. Причем не получится объяснить количество катастроф тем, что-де первопроходцы всегда рискуют, а опасности, понятные сейчас, тогда, в XIX в были еще непонятны. Это явная клевета на инженерную мысль и просто на здравый смысл людей того времени.

  В середине, тем более в конце XIX в. вполне поддавалась инженерному расчету предельная нагрузка на железнодорожное полотно, и было вполне очевидно, что если по слабому пути пустить тяжелый паровоз на большой скорости это кончится известно чем. А для того, чтобы понять последствия движения встречных поездов по одной колее, даже и инженером быть не нужно. Тем не менее железнодорожные катастрофы с такими причинами были довольно часты.

  Кроме транспортных катастроф, золотой век предпринимательской свободы знал и пожары в увеселительных заведениях. На масленицу 1836 г. в ярмарочном балагане на Адмиралтейской пл. С.-Петербурга погибло 126 человек, и причины тоже до боли знакомы – двери балагана открывались вовнутрь, а не наружу, широкий выход находился только справа, где и возник пожар, толпа же бросилась налево, по узким лестницам.

  Возникновение скорой помощи как государственного института, было результатом пожара в Венской комической опере в 1881 г., где погибло 426 человек, а раненые и обожженные валялись на площади перед театром почти сутки – не было средств эвакуации.

  Через полвека после венского пожара видный представитель австрийской экономической школы Л. фон Мизес ввел понятие “деструкционизм“, под которое подпадало всякое регулирование, регламентирование и вообще любое государственное вмешательство со стороны власти, прямо не называющей себя социалистической, но фактически вводящей ползучий социализм. С точки зрения фон Мизеса, деструкционизмом являются не только обязательные требования пожарной безопасности, но, скорее всего, и учреждение службы скорой помощи – она же государственная, а это бандитизм.

  Конечно, либералы предлагают свои лекарства для подобных случаев, позволяющие обходиться без вмешательства государства – ведь дерегуляция превыше всего. Их лекарства делятся на два разряда: принимаемые после и принимаемые до.

  Уже случившееся несчастье обладает полезным действием на будущее, поскольку предприниматель, товары или услуги которого оказываются опасны, погибает в общем мнении и лишается возможности впредь оказывать свои губительные услуги. Так действует невидимая рука рынка, а сгоревшие, отравленные, раздавленные могут на том свете утешаться тем, что их пример – другим наука.

   

  Если же кто скажет, что это слабое утешение, то есть и лекарство принимаемое загодя и называемое “caveat emptor” – “да будет потребитель бдителен”. Прежде, чем заходить в ТРЦ или театр, гостиницу etc. бдительный потребитель изучит схему аварийных выходов и проверит, открыты ли они. Прежде, чем купить водку или колбасу, он проверит, нет ли в продукте метилового спирта, сальмонелл и прочих вредных веществ. Тем более, что не обязательно делать это самому. Водку и колбасу может проверять специально нанятый отведыватель, а ТРЦ и иные публичные здания – телохранитель. Если он скажет: “Можно”, тогда и следует входить, пить водку, есть колбасу etc.

   

  Такому квалифицированному потребителю никакой недобросовестный бизнесмен не страшен, а если все станут такими квалифицированными, то и недобросовестный бизнес вымрет как класс.

  Таков либеральный подход к проблеме.

  Подход государственнический – жестоко жучить и дрючить и тех, кроме “Money! Money! Money!” не видит вообще ничего, и неисправных чиновников – может показаться наивно идеалистическим. Может, но по сравнению с методом либеральной дерегуляции он выглядит весьма прогрессивным.

   

               По мотивам Максим Соколов