Самое свежее

Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу! Вадим Жук. Пронеси, Всевышний! Алексей Рощин. А где пятый?

Изгнание Карлы

  • Кризисно-святочная история.

    – Вот, батюшка, – сказал олигарх Педиряшка-Шуйский  Егор Самуилович идущему рядом с ним священнику. – Тут я его и видел.
    Шли они по длинному коридору огромного здания корпорации «Росэнергоал», торчавшему воткнутой в небо элегантной стрелой на западе Москвы. Коридор был пуст, потому как в воскресенье офисный народ отдыхает.
    – Карла Маркса? – уточнил недоверчиво священник.

    – Его, его! – энергично кивая головой, сказал олигарх. – Шел прямо ко мне навстречу – и даже кулак показал, сука!
    Священник укоризненно посмотрел на Иванова. Тот поперхнулся:
    – Прошу прощения. Само вырвалось.
    – И давно он… э-э-э-э… является?
    – Да уж с месяц, батюшка. То тут мелькнет, то там. Секретарш пугает: выйдет из стены, пройдет через офис, в другой стене исчезнет. По коридорам, опять же, ходит.
    – И молчит?
    – Молчит, батюшка. Но то кулак покажет, то пальцем погрозит. И ведь страшно – бородатый такой. А представьте – ну как если Сам приедет, Владимир Владимирович. Да хотя бы и Дмитрий Анатольевич. А ему такое навстречу из стены выйдет. Конфуз будет.

    – Ну, – сказал священник. – Нужно освящать здание. И, конечно, помещения окропить святой водой.
    – Окропить – это хорошо, – радостно сказал олигарх. – Это очень правильно!
    – Здание-то у вас немаленькое, – задумчиво сказал священник. – Да и этот Карл – дух зловредный. Так просто не изгонишь.
    – Заплатим, святой отец, – сказал олигарх. – Ради того дела сколько скажете, столько денег переведем – и вас не забудем.
    – Святые отцы у латинян-еретиков! – строго поправил олигарха священник.
    Педиряшка-Шуйский  , который в церковь ходить не любил, хотя в последнее время отмазаться от посещений храмов по церковным праздникам было невозможно – весь политический и экономический бомонд ходит, начиная с президента и премьера! – даже покраснел,
    – Простите, батюшка.

    Они дошли до конца коридора, Педиряшка-Шуйский   услужливо нажал кнопку лифта.
    – Ладно, – сказал священник. – Завтра приеду. Проведем освящение здания – все как положено.
    – Спасибо! – искренне и с воодушевлением сказал олигарх. – А то уж мочи нет от него, немца проклятого.
    – Крови он иудейской, а потому особо зловреден! – со значением сказал священник.
    – Я понимаю, ага! – сказал Педиряшка-Шуйский  , мысленно прикидывая, во что ему изгнание духа проклятого автора «Капитала» обойдется. Выходила кругленькая сумма.
    Между тем прибыл лифт.

    Олигарх Педиряшка-Шуйский   сидел в своем офисе в пентхаузе «Росэнергоал». Дело было вечером, скоро отправляться домой, а пока он болтал по телефону с приятелем-олигархом из «Руссостали».
    – Да, кстати, – сказал приятель-олигарх, – Этот, Карлуша который, больше не беспокоит?

    – Не, – довольно сказал Педиряшка-Шуйский, – Как отрезало. Нет больше гада. Так что от попов толк реальный есть. Не зря я баблосы зарядил. Кстати, немалые.
    – Мне, что ли, освятить свою контору? И тачку свою заодно. Ты мою тачку новую видел?
    Они поговорили про машины, про баб, про планы на лето – про политику и экономику не говорили, потому что знали – Контора все слушает и пишет, потом попрощались.
    Педиряшка-Шуйский выключил ноут-бук, погасил свет, вышел в приемную. Там никого не было. Ни референтов, ни секретарей. Педиряшка-Шуйский вышел в коридор – он был пуст, хотя там полагалось сидеть двум охранником.
    И еще было очень тихо. Так тихо, как… как на кладбище, вдруг подумал олигарх и у него засосало под ложечкой.

    Он быстро пошел к лифту, нажал кнопку. Бесполезно. Лампочки не реагировали. Педиряшка  стал бить по кнопкам кулаком – никакого эффекта.
    И вдруг – даже не ушами, а спиной – он услышал шаги за спиной. Тяжелые – как будто шагающий экскаватор. Поворачиваться не хотелось – но пришлось. По коридору, прямо к нему, шло что-то огромное, зеленое, слизкое, бородавчатое, почти бесформенное, хотя нечто вроде головы, рук и ног угадывалось.

    Спасительная мысль пришла в голову олигарха. Он вынул из кармана пиджака от Версачи мобильный телефон, набрал номер.
    – Отец Георгий, помогите! – закричал он в трубку.
    – Какой такой отец Георгий? – раздался глумливый гнусавый голосок из элитного швейцарского мобильника «GoldEgo» – Емельян Ярославский у телефона.
    Олигарх растерянно отключил телефон. Какой такой Ярославский? Что еще за Ярославский?

    Тут от соседней стены отделился человек. На человеке была серая шинелька, за спиной у него висела винтовка со штыком, а в правой руке он нес старый закопченный металлический чайник с длинным носиком.
    – Любезный, – сказал человек олигарху, – Где тут кипяточку набрать?
    Олигарх оторопело смотрел на человека с ружьем, потом снова на медленно приближающееся чудовище.

    Человек с ружьем проследил за его взглядом.
    – А, вот и оно. Явилося, родное. Ну, ты парень и влип.
    – Да кто же это? – истошно воскликнул олигарх.
    – Крызыс, – сказал человек с ружьем. – О котором тебя товарищ Карл Маркс честно и предупреждал, да ты к его предостережениям не прислушался. А еще и попов натравил на него. Жадных и коррумпированных. Так что теперь хана тебе, мужик.
    Человек потряс чайником:
    – Однако, любезный, пойду я кипяточек искать.
    И исчез в другой стене.

    Чудовище – или кризис – между тем приближалось. От него отделилось что-то вроде гадкой лысой обезьяны с хвостом, которая подбежала к олигарху, стукнула его очень больно кулачком в ухо и – противненько хихикая – убежала, слившись снова с огромным комом бугорчатой слизистой плоти. От которой еще и пахло неким странным зловонием, в котором смешивалась что-то крайне мерзкое и смрадное с запахом отборного коньяка, элитных духов, новой кожаной мебели, и даже, что было особенно ужасно, дорогих женщин.

    А потом чудовище сказало:
    – Поднимите мне веки.
    И тогда олигарх  закричал. Тоненько и страшно.

    После того, как его нашли, его поместили в хорошую психиатрическую лечебницу. Где он до сих пор пребывает. Весь седой, он сидит в своей палате и бормочет:
    – Учение Маркса всесильно, потому что он верно. Учение Маркса верно, потому что оно всесильно. Учение Маркса всесильно, потому что он верно. Учение Маркса верно, потому что оно всесильно…
    И так целыми днями.

    А в здании «Росэнергоал» сейчас Дворец юных техников имени Первых Советских Космонавтов. Да.
    Александр Коммари.

    Главной ценностью при социализме является Жизнь. Жизнь как отдельных людей, слагающих социум, так и Жизнь всего общества. Поэтому такое важное значение для социализма имеет совершенствование Человека и Общества.
    Капитализм является принципиально античеловеческой системой. Капитализм - это фашизм. Капитализм как идеология убийства.
    И начнется чудный Новый мир... Капитализм - это фашизм. Капутализм - это смерть. Социализм- это жизнь.

3