Диктатура в любой форме – от наследственной монархии до фашистской хунты – зависит от случайности. Ибо велика роль диктатора.
Он может быть гением, патриотом, самодуром, хапугой и коррупционером, а может быть просто дураком или ничтожеством. Как повезёт.
Не то с парламентом. Парламент всегда и везде поголовно состоит из политиканов, проходимцев, карьеристов, демагогов и подлецов. Таков итог парламентской селекции. Система принимает и продуцирует только таких. Исключения попадаются, но поскольку парламент – коллективный орган, они не имеют значения.
Для политиканов в демократическом государстве личное благополучие и личный покой – прежде всего. Причем любой ценой. Если «народные избранники» будут твёрдо уверены, что от ликвидации государства и отдачи его кусками оккупантам, самым зверским режимам лично им будет лучше – можете не сомневаться, если они проголосуют за это.
Особенно наглядно это проявилось во Франции во время Второй мировой. Немцы шли маршем на Париж. А для парламентских политиканов не было более интересного вопроса, чем тот, насколько возрастут шансы на отставку действующего правительства и избрание своего премьера, если немцы подойдут к пригородам Парижа. Почитайте «Падения Парижа» Ильи Эренбурга, который наблюдал все это изнутри.
Едва народившийся российский парламентаризм в 1991-93 годах показал такую слабость и подкупность, что как окурок был растоптан тираном Ельциным – фактически при полном одобрямсе масс.
Когда в стране всё благополучно и вопрос о возможности бунта, капитуляции перед врагом, развала государства не стоит, парламент вполне безопасен для населения. Но он совершенно не годится для управление страной в кризисные периоды.
Квинтэссенция парламентаризма, изречённая одним современным французским политиканом: «Я знаю, что нужно сделать для спасения страны. Но не знаю, как мне после этого переизбраться».
Комментарии