Кто победил на выборах в Думу? Вопрос не так прост как кажется

• Опубликовал Наталья Румарчук 22 сентября 2016 г. - #победа  #ЕР  #одномандатники  - 4 060 просмотров

  

  Казалось бы, с победителем все совершенно очевидно. Это о проигравших можно спорить, потому что недостатка в проигравших нет. Проиграли и коммунисты, и внекремлевские либералы, и Справедливая Россия, и 3/4 всех избирателей, которые хотели бы видеть в Думе что-то новое, а получили тот же хрен, что и прежде.

  А победила Единая Россия, она же партия власти, она же партия буржуазных клептократов (более грубо – жуликов и воров), она же партия латентного либерала Путина и открытого либерала Медведева.

  В общем, называть Единую Россию можно по-разному, но в том, что победила именно эта партия, сомнений быть не может. 343 места из 450-и, то есть 76%, то есть конституционное большинство – это ли не самая явная победа, которая только может быть?

  Однако, если присмотреться чуть внимательнее, с победителем прошедших выборов не все так просто, как кажется на первый взгляд.

  Дело в том, что в "состязании партий" Единая Россия получила 54.19% голосов избирателей и по партийным спискам заняла 140 мест. А одномандатники получили 203 места из 225, то есть 90%.

  Да, все это Единая Россия. Но это немножко разная Единая Россия.

  Одномандатники – это депутаты, выбранные избирателями напрямую, персонально. Более того – их результат, намного превзошедший результат партийного списка, говорит о том, что не столько они обязаны ЕР своими местами, сколько ЕР обязана им получением конституционного большинства.

  Если бы одномандатники показали такой же результат, как и партийный список ЕР, то есть получили бы те же 140 мест – конституционного большинства у ЕР не возникло бы. А если бы они получили менее 85 мест, то не возникло бы и простого большинства.

  Кроме того одномандатники более независимы, чем "списочные депутаты", поскольку выбраны персонально и всегда могут сослаться на то, что исполняют наказ своих непосредственных избирателей. И представляют собой большую силу, потому что занимают почти в полтора раза больше мест, чем "списочные". И совокупный авторитет у них выше, так как за ними стоит больше избирателей, а значит, уровень доверия к одномандатникам в народе выше.

  Все это в совокупности делает одномандатников своеобразной "партией внутри партии", отделяет их от "списочной массы". За счет этого одномандатники становятся как бы элитой Единой России, некой кастой, избранными во всех смыслах.

  И тут могут возникнуть и почти наверняка возникнут классовые противоречия между кастой одномандатников и кастой "списочных", которые представляют партию власти с не очень-то хорошей репутацией, которая 54% набрала в основном благодаря административному ресурсу, стараниям президента и низкой явке.

   

  Реальный уровень поддержки Единой России в народе находится где-то между 30% и 45%, а без усилий президента был бы и того ниже. И одномандатники это наверняка понимают. Не могут не понимать.

  Уровень доверия 90% и 45% – это две большие разницы.

  И еще одномандатники наверняка понимают, что без них ЕР не сможет принять ни один закон. Потому что у "списочных" единороссов всего 140 мест, и для принятия законов им не хватит даже поддержки ЛДПР и СР вместе взятых.

  А вот одномандатникам, если они заходят принять какой-нибудь интересный им закон, будет намного проще: достаточно поддержки одной только Справедливой России, чтобы получить большинство.

  Конечно, это не означает, что с первого же дня между одномандатниками и "списочными" депутатами ЕР начнется борьба интересов. Но предпосылки к возникновению такой борьбы есть. И дело еще и в том, что "списочники" – это представители партии власти, в первую очередь федеральной. А одномандатники – представители регионов, регионалы.

  А интересы федерального центра и регионов зачастую оказываются прямо противоположными, особенно когда поднимаются вопросы о распределении бюджета. А ведь бюджет – это деньги, которые попадут в те самые регионы, которые представляют одномандатники. К которым эти самые одномандатники смогут так или иначе приложиться, если уж они поспособствуют их распределению в регион.

  И тут возникнет чисто буржуазный конфликт, конфликт капиталов. Одномандатники, которые заинтересованы, чтобы побольше денег пошло в регионы, могут синхронно поддержать нужную для этого поправку в бюджет, нужный закон.

  Партийная дисциплина? Извините... Партия партией, а деньги врозь.

  За нами стоят избиратели, – скажут одномандатники, – жители регионов, интересы которых мы обязаны отстаивать. Мы представляем народ, – скажут одномандатники, – мы служим народу и все делаем ради народа, мы ближе к народу, мы лучше знаем, что нужно народу, народ нам доверил больше мест в Думе, чем вам...

  В общем высокие и красивые слова о служении народу, чтобы обосновать нужное решение, одномандатники найдут.

   

  Таким образом, у Единой России возникает две перспективы:

  1) Попасть в зависимость от одномандатников и стать "партией одномандатников", когда одномандатники формируют свой политсовет или мини-думу, а Медведев и прочие единороссы начинают ходить к ним на поклон, чтобы добиться поддержки по нужным решениям.

  2) Расколоться на две полупартии или даже на две совершенно отдельные партии. Кстати надо будет уточнить, есть ли вообще у Единой России какой-то механизм, чтобы удержать одномандатника от выхода из партии. Что-то мне подсказывает, что такого механизма нет.

  Повторюсь – все эти процессы не начнутся в первый же день работы Думы 7-го созыва. Противоречия будут нарастать по мере возникновения спорных вопросов и до какого уровня они дойдут – пока неизвестно. Но то, что они будут возникать и внутри Единой России появится каста одномандатников – это почти наверняка.

  Ведь ЕР – это партия буржуазной элиты, а значит, и внутри партии может возникнуть своя внутренняя элита со своими внутренними буржуазными противоречиями и борьбой капиталов. Которая особо обострятся в период кризиса, сокращения доходов, роста конкуренции и необходимости оптимизировать бюджет. Потому что никому не хочется терять доход, жертвовать своей прибылью, отрывать от себя, чтобы хватило другим. Каждому захочется переложить тяготы кризиса на чужие плечи – федеральному правительству на регионы, а регионам на федеральный центр.

  Тут и может возникнуть самый острый спор между одномандатниками, представляющими регионы, и "списком", представляющим федеральный центр. И если в прошлом центр всегда доминировал над регионами, то сейчас возникает ситуация, когда одномандатники, имеющие в 1.5 раза больше мест и способные при поддержке СР, КПРФ или ЛДПР получить большинство, оказываются сильнее.

  Более того – условный уровень доверия, полученный одномандатниками, который равен 90%, оказывается даже выше, чем рейтинг самого Путина.

  И мы в итоге получаем самую настоящую боярскую думу. Вернее, боярскую половину думы, которая может как поддержать царя, так и поспорить с ним. Или с его ручной партией, которой до сих пор была Единая Россия.

   

  …А поскольку бояре, то есть одномандатники, избраны от регионов, их виртуальную партию можно будет назвать... Партией Регионов. Интересные параллели возникают, правда?

  Так что вопрос о том, кто победил на выборах, не столь прост и однозначен, как казалось на первый взгляд.

  Да, победила Единая Россия. Но с учетом того, что большую часть мест заняли одномандатники, у которых есть свои интересы, Единая Россия может стать не такой единой, как прежде. А может и вовсе разделиться.

  Поэтому как бы не пришлось кремлевским политтехнологам пожалеть, что они породили одномандатников, которые должны были просто помочь партии победить – а в итоге могут и вовсе присвоить всю победу себе. Ведь буржуазные принципы гласят, что если можно все взять себе, то зачем делиться?

   

  Александр Русин