Нападала ли Россия на Украину? Идет война гибридная – но все равно война!

• Опубликовал Олег Кизим 5 августа 2017 г. - #Россия  #война  #Запад  - 4 451 просмотр

  

  
  

  Если завтра война? А если она уже сегодня?

   

  Есть такая точка зрения: «Нападение России на Украину или Грузию – это однозначный факт. Все остальное – жалкий лепет оправданий».

  Попробую сейчас заняться этим «жалким лепетом».

  Нельзя в принципе рассматривать боевые действия в Грузии и на Украине как отдельные военные операции, осуществляемые на фоне мирного течения социально-политических процессов на территории экс-СССР и в мире в целом. Дескать жили себе люди мирно, горя не зная, и тут вдруг кто-то на кого-то напал. В таком контексте можно, конечно, выдвинуть вполне обоснованные аргументы против России. Они и выдвигаются. И используются в качестве обоснования антироссийских санкций.

  Но контекст-то совершенно иной! Суть дела в том, что Россия находится в состоянии войны с Западом. Эта война ведется преимущественно неклассическими средствами, но в отдельных эпизодах – и в форме классических боевых действий. Такая вот современная война, где основные баталии разворачиваются в социальных сетях и на фондовых биржах, а ракетно-ядерное оружие незримо присутствует как дополнительный фактор давления на психику обычных людей и особо впечатлительных политиков. В условиях такой войны боевые действия чаще всего провоцируются и ведутся не столько для достижения конкретных тактических результатов, сколько как информационный повод для «неклассических» (пропагандистских, санкционных) акций.

  И тут боевые действия, даже инициированные Россией, следует рассматривать в общем контексте современной войны, куда входят и экономические санкции, и высылка из России дипломатов США, и военные учения, проводимые как НАТО, так и российскими ВС. И арест Ходорковского, и кампания в СМИ вокруг этого ареста, и митинги Навального и много чего еще – список этот без труда сможет продолжить любой человек с головой на плечах.

  Если все эти акты современной войны рассматривать как результат стратегического планирования наступательных операций и ответных действий, то станет понятно, что «классические» боевые действия, инициируемые Россией, вполне могут оказаться вынужденными мерами. Ответом и на те действия противника, которые формально нельзя отнести к методам классической войны.

   

  В массовом сознании войной считается исключительно классическая война

   

  Есть такие расхожие утверждения:

  «Где политика – там грязь и коррупция. Где война – там кровь и смерть».

  На Донецк, Горловку и Авдеевку обрушиваются снаряды и мины – «вот это война, не поспоришь».

  Навальный вывел несовершеннолетних пацанов на антиправительственный митинг – «это не война, а демократия в действии».

  Войны, как известно, бывают справедливые и несправедливые. Возьмем в качестве примера киевский вариант интерпретации событий на Донбассе.

  Подразделения ВСУ участвуют в карательных акциях на территории Донецкой и Луганской областей, население которых не выразило должной поддержки бандеровцам в Киеве – «это антитеррористическая операция (АТО), призванная восстановить конституционный порядок». И это после «революции», свергнувшей Януковича, какого бы там ни было, но законно избранного президента Украины!

  В Славянск и Горловку вошли небольшие группы добровольцев из России, чтобы помочь жителям Донбасса, оказавшимся перед угрозы расправы со стороны заезжих бандеровцев и карательных подразделений нацгвардии – «это террористы, руководимые из Москвы представителями ГРУ, КГБ и лично Сурковым».

  Подразделения ВСУ овладели господствующей над Славянском высотой Карачун и начали методично обстреливать город и его окрестности, последовательно наращивая огневую мощь, начав с 80-мм мин и доведя ее до залпов из установок «Град» – «это законные антитеррористические действия против банды Стрелкова-Гиркина».

  Но можно ведь рассуждать и так. События на Донбассе развивались по законам эскалации конфликта. Понятно, что было бы величайшей глупостью, если бы Россия отказала в поддержке пророссийски настроенной части населения Украины. Но и оказывать эту поддержку можно было только дозировано, балансируя на грани между концептами «Россия – агрессор и оккупант» и «Россия – защитник и поборник справедливости».

  Поставки оружия ополчению ДНР и ЛНР (через неправительственные коммерческие структуры – типичная практика для подобных конфликтов) наращивались по мере наращивания усилий ВСУ и нацгвардии в рамках АТО. Процесс, таким образом, развивался линейно: Киев постепенно брал бразды управления над армейскими структурами, но и Донбасс худо-бедно защищал себя и получал возможность формировать свою антибандеровскую администрацию.

   

  Непростой выбор

   

  В этой ситуации Россия оказалась перед непростым выбором: ждать развития событий, когда украинские силовики фактически овладели стратегической инициативой, либо предпринять решительные шаги, чтобы эту ситуацию переломить.

  В первом варианте моральные и репутационные издержки России были бы недопустимо велики. Предать пророссийский Донбасс – слишком уж по-горбачевски.

  Второй вариант требовал решительных действий, которые могли были быть расценены как акт прямой агрессии России против суверенной Украины. По-видимому, выбирая второй вариант, руководство России исходило именно из понимания того, что война ведется не между Донбассом и «хунтой», не между Украиной и Россией, а между Россией и Западом. В этих условиях следовало рассмотреть два варианта реакции Запада на решительную помощь России Донбассу: станет ли НАТО явным участником боевых действий или останется в рамках ведущейся им «удаленной» войны. Судя по последствиям, Запад избрал второй вариант, уклонившись от прямого военного столкновения с Россией.

  Российские официальные лица, очевидно, никогда не признают факт непосредственного участия регулярных частей ВС РФ в событиях августа 2014 года. Единичные задокументированные факты, которые можно было бы интерпретировать как факт проведения командованием ВС РФ военной операции на Донбассе, не могут создать внятного представления о ее масштабах. Если какие-то воинские контингенты и пересекали Российско-украинскую границу в этот период, то предпринятые их командованием меры маскировки не позволили американским спутникам получить достоверную информацию. Возможности же авиаразведки вдоль участков границы, контролируемых ополчением, российские средства ПВО вообще свели к нулю. Над Донбассом к этому времени фактически была установлена бесполетная зона.

  В то же время ни один вменяемый военный эксперт не станет утверждать, что бригады ВСУ – вместе с имеющейся в их распоряжении бронетехникой были разгромлены ополченцами, ведомыми Гиви и Моторолой. Есть еще один немаловажный факт. Отказ США и НАТО вступить в конфликт непосредственно, как это было в Югославии или в Ливии, требовал от их официальных представителей большей сдержанности в обвинениях, предъявляемых России. Поскольку признание России агрессором требовало ответа военной силой. В противном случае ты струсил, следовательно проиграл. Поэтому-то Запад выбрал асимметричный военному решению ответ – им был взят курс на ужесточение санкций и наращивание подрывной деятельности внутри России.

   

  Что делать, если война ведется с использованием «неклассических» средств?

   

  Осознать факт агрессии «неклассического» типа непросто. Ведь мы с младых ногтей впитали крылатое выражение Клаузевица: «Война есть продолжение политики иными средствами». И нам порой невдомек, что кто-то мог переформулировать эту фразу, поменяв местами слова «война» и «политика»: «Политика есть продолжение войны иными средствами». И небезуспешно использует это новое определение, беззастенчиво вмешиваясь во внутреннюю политику того или иного государства, разворачивая широкомасштабные пропагандистские кампании по дискредитации руководства страны, насаждая и спонсируя в этой стране сепаратистские и антиправительственные организации. Ситуация, когда глава государства – предатель, по крайней мере, понятна. Есть на кого свалить вину, на кого повесить всех дохлых собак.

  А если глава государства – не предатель? Что делать ему, осознав, что против нее ведется война – преимущественно неклассическими средствами? Заявить об этом в открытую и мобилизовать народ на борьбу с противником?

  Подобное заявление может позволить себе Порошенко.

  «Россия ведет против Украины гибридную» войну» – такова общая позиция бандеровского Киева. Порошенко – клиент Запада, зависящий от него почти во всем и не видящий для себя перспектив вне этой зависимости. В то же время для Запада Путин и «путинская Россия» – абсолютный враг. И заявления Порошенко об агрессии России против Украины, о том, что Россия оккупировала Крым и Донбасс, практически ничем ни ему лично, ни его окружению не грозят.

  Сам же Запад – в условиях сложившейся военно-политической неопределенности – до последнего будет тянуть с открытым и явным объявлением войны России. Заверения в приверженности «делу мира» и ялтинским соглашениям будут звучать на фоне осуществляемых США и их клевретами действий и спецопераций, дестабилизирующих регионы мира с повышенной конфликтностью, на фоне санкций и откровенной поддержки деструктивных элементов внутри самой России.

  А что может сказать Путин об отношениях между Россией и США? Между Россией и Украиной?

  Чтобы мобилизовать все силы на борьбу с «деструктивными элементами» надо было бы открыто заявить о том, что Запад ведет войну против России, используя при этом весь арсенал «неклассических» средств, среди которых и санкции, и митинги Навального, и конфликт на Украине. И что народ Украины – попал в жернова этой войны так же, как и народ России.

  Но для многих участников международной политики (хотя бы для Китая) это будет означать, что именно Кремль раскручивает эскалацию напряженности между Россией и Западом, что это Кремль срывает саму возможность мирного урегулирования своих отношений с западными «партнерами». И куда может завести эта эскалация? В горячую фазу – с использованием термоядерного оружия?

  Готова ли Россия, пережившая в постсоветское время разгром своего ВПК, унижение армии, сравнительно недавно начавшая восстанавливать порушенное, признать сам факт этой современной войны сейчас, немедленно? Выступив, к примеру, с заявлением, подобным тому, которое произнес Молотов в день нападения на нас фашисткой Германии?

  Как именно перспективы подобных заявлений и последующих действий оценивает нынешнее руководство России? Едино ли оно в решимости осуществить нечто подобное? Кто из его представителей будет стоять до конца, а кто предаст? Ведь если правы те, кто считает, что вся затея с перестройкой (как и затея с Евромайданом) была предпринята частью элиты СССР с целью вхождения в западную цивилизацию, то каково им (или их наследникам) будет при такой смене политического курса России? Чего можно от них ждать?

   

  Дайте Кремлю точку опоры!

   

  Пока у Кремля есть возможность уклоняться от подобного рода радикальных шагов.

  Но означает ли это, что Россия будет тянуть до последнего, избегая прямой конфронтации, оставляя пространство хоть для каких-то переговоров? Возможно. Но долго в таком режиме не протянуть. В сложившихся условиях, когда камнем преткновения для западных элит стал лично Путин, его будут «сносить» по любому. Конечно, он может сдаться, отказавшись, например, от участия в ближайших выборов. Но если он не откажется, то ему потребуется поддержка за пределами сложившегося элитных групп. Может ли такой опорой стать армия? Не исключено. Будет ли этого достаточно для того, чтобы Россия выстояла?

  Идейным стержнем прозападной пятой колонны является антисоветизм. Более того, любой антисоветизм сейчас будет работать на Запад. В том числе антисоветизм всякого рода поборников монархии, борцов с коммунизмом и т.д. Всех их тоже используют для борьбы с путинизмом, о чем красноречиво свидетельствуют выступления Стрелкова и его «соратников». Было бы странно, если бы западные специалисты по неклассическим методам ведения современной войны не учли эти факторы в своей стратегии.

  Сейчас антисоветизм – основа государственной политики. Но, может быть, пришло время государству от этой основы отказаться? И тогда та часть российского общества, которая не приемлет антисоветизм, станет дополнительной опорой для российской государственности?

  Она, эта часть уж точно не прозападная!

   

  По материалам Федор Чемерев