Мало кто знает, что Бухарин, сидя в тюрьме в 1938 году по обвинению в государственном перевороте, написал «Поэму о Сталине» в 7-и песнях, мня разжалобить ей тирана и спасти себя от наказания. Звучало это удивительное для «честнейшего из коммунистов» произведение, о котором стыдливо помалкивают либеральные историки, так:
Стоит наш Сталин, наш любимый полководец,
Готовый взмыть на крыльях к солнцу битв,
Трубит труба времен. И громкий клич несется:
«Веди нас в новый бой, коль недруг нападет!»
И мудро смотрит вдаль, пытливым взором глядя
На полчища врагов, Великий Сталин…
Когда по просьбе Бухарина Сталину передали эту поэму, он попросил ее не печатать, дабы не стать посмешищем в глазах весьма культурной при нем публики.
Эта публика ходила вместе с ним на все московские премьеры, на Булгакова, которым Сталин восхищался, на Шостаковича, которым заслушивалась вся страна – и так далее. Сталин был поклонником Шолохова, Пастернака, пианистки Марии Юдиной, которой как-то в благодарность за ее концерт выслал свои гонорары за статьи в центральной прессе. И когда та ответила ему дерзким письмом: «Буду молить Бога за прощение Ваших страшных грехов», – попросил издать побольше пластинок с исполнением Бетховена этой «гениальной сумасшедшей».
Одновременно был осужден Мандельштам, писавший вместе с его гениальными стихами доносы в ГПУ, о котором Сталин попросил отозваться Пастернака. Но тот, как известно, сдрейфил заступиться за собрата. Были осуждены Бабель, Мейерхольд, Туполев, Королев и другие – и историки по сей день спорят, насколько справедливо. В общем была жестокая эпоха: рубили для великой стройки лес, и щепки при этом в высшей степени летели.
Но вот еще характерный эпизод из той эпохи. Однажды сын Сталина Василий, оправдываясь перед отцом за какую-то провинность, сказал, что он тоже Сталин – чем глубоко возмутил отца: «Ты Сталин? Нет, ты не Сталин! И я не Сталин!» Вождь подвел сына к окну и показал на висящий на улице огромный портрет Сталина: «Вот он – Сталин. А мы с тобой простые люди и должны вести себя как люди!»
К чему вся эта присказка. Тут недавно вышла колоссальная поэма – песнь о Рамзане Абдулатипове: «Мы ждали тебя, Рамазан!» Автор – Машидат Гаирбекова. Перевод с аварского – Ивана Голубничего. Вот ее начало:
Бисмиллахи ррахмани ррахим
Тебе, кому доверен Дагестан,
Его народы говорят «Спасибо!»
Привет тебе, достойный Рамазан!
Хвала тебе, джигит Абдулатипов!
Давно наш край такого не являл
Наставника, строителя и брата.
Тебя святой не зря благословлял,
Хранитель всех заветов имамата.
Устар сказал: за долгие века
Он не встречал такого человека,
Чья справедливость к бедным землякам
Всех освещала вдохновенным светом.
Из всех мюридов, что живут сейчас
И в Дагестане, и на белом свете,
В тебе одном увидел он средь нас
Возвышенную преданность заветам.
Тебе присущи выправка и стать,
И чистота бесстрашного джигита.
Где ты стоишь, там лжец не смеет лгать,
И прочь бежит, достоинством разбитый…
И еще под 2 тысячи подобных строк. Таких поэм не посвящалось ни Сталину, ни Наполеону, ни Александру Македонскому, ни Будде. Рамзан Кадыров, совершивший подвиг по превращению Чечни из очага смертельного пожара в самый процветающий сейчас регион Кавказа, не позволял его льстецам таких, словами Пушкина, «лакейских диссертаций». Но глава Дагестана, самого убогого и пораженного терактами региона, решил прикрыть негодность своей власти этой поэмой, достойной книги Гиннеса по числу поцелуев в его зад.
В сравнении с этой поэмой скромный лично Сталин и нескромные в их воспоминаниях Хрущев и Брежнев, все же сделавшие что-то для страны по космосу, вооружению и так далее – как говорится, отдыхают. Абдулатипов, выперший на свет эту поэму, побивает ей всю хвалебную мемуаристику – от Нерона до советских генсеков.
Ну да, после дневных трудов как-то хочется на ночь глядя вкусить чувство удовлетворения от сделанного за день. Но тут-то за день ничего не сделано – и весь этот холуйский шедевр только умножает в подотчетном самохвалу регионе это «на ночь глядя».