Самое свежее

Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!

Евгений Лукин. НАМ ДЕМОКРАТИЯ ДАЛА

  •  

    * * *

     

    Гляжу, от злобы костяной,

    на то, что пройдено.

    Пока я лаялся с женой,

    погибла Родина.

    Иду по городу – гляжу:

    окопы веером.

    Ну я ей, твари, покажу

    сегодня вечером!

     

     

    * * *

     

    Посмотри: встает цунами

    над скорлупками квартир.

    (Так, разделываясь с нами,

    красота спасает мир.)

     

     

    ГЛАСНОСТЬ

     

    Эгоиста эгоист

    обвиняет в эгоизме,

    обвиняет в карьеризме

    карьериста карьерист,

    педераста педераст

    обзывает педерастом,

    и цепляется к блохастым

    кто воистину блохаст,

    лилипута лилипут

    обвиняет в лилипутстве,

    обвиняет в проститутстве

    проститута проститут,

    а который никого

    никогда не обвиняет –

    пусть отсюдова линяет!

    Чтобы не было его!

     

     

    * * *

     

    Пока демократию эту оттащат от пульта,

    она наворочает трупов до уровня культа.

     

     

    ГОРБАЧЕВУ

     

    Все шло при нем наоборот,

    и очень может быть,

    что вздумай он споить народ

    народ бы бросил пить.

    Еще предположить рискну,

    что в те же времена

    затей он развалить страну –

    окрепла бы страна.

    Попробуй разорить дотла –

    эх жили бы тогда!

    Но Президент хотел добра.

    Вот в том-то и беда.

     

     

    ВОЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД

     

    (из Генри Лонгфелло)

     

    С мандариновых предгорий

    отдаленного Эльбруса,

    от платанов и плантаций

    черноморских побережий

    субтропической Колхиды

    и зеленой Ленкорани

    с тарой, яблоками полной,

    в боевых мохнатых кепках

    через реки и равнины

    к волгоградскому базару

    шли грузины и армяне,

    шли чечены и ингуши,

    отличаясь от команчей

    только методом разбоя…

     

     

    ВНЕВРЕМЕННОЕ

     

    Что с классиком меня роднило?

    Я гимны звучные слагал

    и, правя тяжкое кормило,

    челна ветрило напрягал.

    Но вихорь злой взревел в природе –

    и мне, Господнему рабу,

    ветрилом хрястнуло по морде,

    потом кормилом – по горбу…

     

     

    ЭТАЖИ

     

    Седьмой. Починяют душ.

    Шестой. Изменяет муж.

    Пятый. Матерный хор.

    Четвертый. Шурует вор.

    Третий. Грохочет рок.

    Второй. Подгорел пирог.

    Первый. Рыдает альт,

    Все. Долетел. Асфальт.

     

     

    МОНОЛОГ ПАТРИОТА

     

    Что ты смотришь по-разному?

    Говоришь про топор…

    День Победы я праздновал –

    занеси в протокол!

    Бормотуха – извергнута.

    А напротив в кустах –

    дуб стоит, как из вермахта, –

    весь в дубовых листах!

    А мильтоны застали на

    том, что сек топором.

    Так ведь я же за Сталина,

    блин, как в сорок втором!

    Я и за морем Лаптева

    их согласен ломать!

    Я ж за Родину – мать его,

    в корень с листьями мать!

    Я их эники-беники

    в три шестерки трефей!..

    А изъятые веники –

    это как бы трофей…

     

     

    * * *

     

    О рукотворные ручьи,

    берущие начало в люке!

    И руки творческие… Чьи?

    Найти бы, вырвать эти руки…

     

     

    ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

     

    Говорят, что варяги тоже были славяне;

    уходили в запои, залезали в долги,

    выражались коряво, да такими словами,

    что тряслись-прогибались в теремах потолки.

     

    Ну а мы-то не знали, кто такие варяги.

    Мы-то думали – немцы, приличный народ:

    вмиг отучат от браги, уничтожат коряги

    и засыплют овраги у широких ворот.

     

    От корявых посадов – неприятный осадок,

    вместо храма – с десяток суковатых полен.

    Проживи без варягов, если поле в корягах

    и под каждой корягой – нетрезвый словен!

     

    И явились варяги. Там такие ребята…

    За версту перегаром и мат-перемат…

    И от ихнего мата стало поле горбато

    и опасно прогнулись потолки в теремах.

     

    …Говорят, что варяги тоже были славяне.

    И тогда говорили, и теперь говорят.

    И какой тут порядок, если поле в корягах

    и под каждой корягой нетрезвый варяг!

     

     

    * * *

     

    О величии идей

    говорить пока не будем,

    просто жалко мне людей,

    что попали в лапы к людям.

     

    Как-нибудь в конце концов

    мы сведем концы с концами,

    а пока что жаль отцов,

    арестованных отцами.

     

    Покривив печально рот,

    так и ходишь криворотым:

    мол хороший был народ,

    уничтоженный народом…

     

     

    * * *

     

    – Когда в нашем сердце сиял

    восторг героических дел,

    скажи: ты за правду стоял?

    – Дурак! Я за правду сидел.

     

     

    * * *

     

    Нам демократия дала

    свободу матерного слова.

    Да и не надобно другого,

    чтобы воспеть ее дела.

     

     

    Из цикла «РУССКОЯЗЫЧНЫЕ ПЕСЕНКИ»

     

    Вам не стыдно, коммунисты?

    Что за клоунада?

    Ведь и танки были быстры,

    и броня – что надо!

    Шли армадой по дороге,

    траками пылили –

    и кого-то там в итоге

    насмерть задавили.

    Что сказать… Придурковаты.

    Да и бестолковы.

    То ли дело демократы –

    ну хоть из Молдовы!

    Не беда, что не картавы, –

    но умеют делать!

    Как шарахнут по кварталу

    с «МиГа-29»!

    И – чего-то не хватает.

    Вроде бы квартала.

    Только туфелька порхает

    с выпускного бала.

    Ой ты, звонкое монисто,

    пушки заряжены…

    Сопляки вы, коммунисты.

    Мальчики. Пижоны.

     

     

    * * *

     

    Что ты, княже, говорил, когда солнце меркло?

    Ты сказал, что лучше смерть, нежели полон.

    И стоим, окружены у речушки мелкой,

    и поганые идут с четырех сторон.

     

    Веют стрелами ветра, жаждой рты спаяло,

    тесно сдвинуты щиты, отворен колчан.

    Нам отсюда не уйти, с берега Каялы –

    перерезал все пути половец Кончак.

     

    Что ты, княже, говорил в час, когда затменье

    пало на твои полки вороным крылом?

    Ты сказал, что только смерд верует в знаменья,

    и еще сказал, что смерть лучше, чем полон.

     

    Так гори, сгорай, трава, под последней битвой.

    Бей, пока в руке клинок и в очах светло.

    Вся дружина полегла возле речки быстрой,

    ну а князь – пошел в полон, из седла – в седло.

     

    Что ты, княже, говорил яростно и гордо?

    Дескать, Дону зачерпнуть в золотой шелом!..

    И лежу на берегу со стрелою в горле,

    потому что лучше смерть, нежели полон.

     

    Как забыли мы одно, самое простое –

    что доводишься ты, князь, сватом Кончаку!

    Не обидит свата сват, и побег подстроит,

    и напишет кто-нибудь «Слово о полку».

     

     

    * * *

     

    Изрек Христос, осмеянный жестоко,

    что нет в моем отечестве пророка.

    Так даже с этим на Руси не гладко:

    пророки есть – с Отечеством накладка.

     

     

    * * *

     

    В южной местности гористой,

    на краю пустыни длинной

    рассказали гитаристу

    про старинные руины.

     

    Рассказали и гортанным

    мертвым именем назвали.

    И ушел он по барханам

    к серым контурам развалин.

     

    Брел по зыби золотистой

    просто так, из любопытства –

    поглядеть и возвратиться.

    Поглядел – не возвратился.

     

    Он нашел меж серых склепов,

    где кончался мертвый город,

    оловянный серый слепок

    с человеческого горла.

     

    Там, в толпе цветасто-тесной,

    там, за белой толщей праха,

    кто-то пел не просто песню,

    кто-то пел не просто правду.

     

    Значит, слово било в сердце,

    убивало, помыкало,

    раз одно осталось средство –

    ковшик жидкого металла.

     

    Но не знал палач усердный,

    запечатав глотку эту,

    что отлил в металле сером

    первый памятник поэту.

     

    Нет ни имени, ни лика,

    в цепких пальцах легковерна

    оловянная отливка,

    отмыкающая песню…

     

    Храмы рухнули. И ныне

    равнодушно смотрят горы;

    что осталось от твердыни?

    Оловянный слепок с горла.

     

    От прославленной столицы –

    слиток серого металла…

    Было страшно возвратиться,

    страшно было взять гитару

     

    и начать, как начинали

    до тебя – отважно, скорбно,

    точно зная, что в финале –

    оловянный слепок с горла.

4

Комментарии

4 комментария
  • Александр Росляков
    Александр Росляков14 ноября 2013 г.+2
    Умеет вывернуть он душу наизнанку!
  • Денис Грачев
    Денис Грачев14 ноября 2013 г.+2
    Да, у всех поэтов вроде Евтушенко или Вознесенского бывают стихи получше и похуже. У Лукина - все лучше. Досадно, что он не гремит с телеэкранов, как гремит сейчас хоть тот же Быков!
  • Жанна Дадэрко
    Жанна Дадэрко28 сентября 2015 г.
    Талантливо, очень, очень. Пока такие люди есть у нас - не пропадем. Повсюду вижу есть таланты. Другое дело умеем мы скрипкой гвозди забивать. В этом отношении мы уникальны. Случайно увидела этого автора. Спасибо ему. Есть наследники у моего любимого Салтыкова-Щедрина. А на экранах телевизоров великое количество пакости. Не склонна к паранойе но специально что ли травят?
  • Владимир  Криворучко
    Владимир Криворучко10 декабря 2015 г.
    Без "что ли"...Конечно,специально.