Право на правду?!

• Опубликовал Павел Касаткин 27 января 2016 г. - #Право на правду  - 1 254 просмотра

  Право на правду?!

   

  1.Антигены толерантности.

   

     Норма-это биологический оптимум организма. Если перевести с русского научного на русский обычный,- кого-то удовлетворит только арбуз, а кто-то свиному хрящику будет рад «выше крыши». И как нет одинаковых отпечатков пальцев, так и все человеческие проявления сугубо индивидуальны от пищевых пристрастий до величины болевого порога, в том числе чрезвычайно вариабельны стрессовые реакции на шоковые воздействия. Так и причины шока чрезвычайно индивидуальны.

   

     Когда-то, уже на закате застойных лет почти активный комсомолец ( к своему стыду, как на исповеди, признаюсь, что даже голосовал на каком-то собрании за исключение из комсомола парня за, сейчас и не помню, что), уже закончивший институт молодой специалист я был шокирован нечаянными воспоминаниями отца о своем доколхозном детстве. Всего несколько слов после небольшого обеденного для аппетита возлияния если и не перевернули в моих глазах весь окружающий мир, но действительно шокировали. Тогда основная масса обычных людей пять дней в неделю работала «на дядю» -  государство, отдачи от которых по умолчанию не хватало для проживания, а для жизни в оставшиеся два дня формировались индивидуальные закромчики или в лучшем случае на приусадебных, или на не понятно почему также по умолчанию отдаленных дачных хозяйствах. Только такое сочетание обязательного и якобы  необязательного труда осуществляло якобы конституционное якобы право на жизнь. В принципе, сейчас немногие могут себе позволить иное существование. Так и тогда мы с отцом в субботу после обеда готовились к очередному пОдвигу или подвИгу, наверное, на картофельном фронте, находившемся на дачном участке выделенном почему-то под линией высоковольтной электропередачи как раз в местах отцовского доколхозного детства во Владимирской области.

   

     «А ведь мы в деревне смеялись над тем кто в субботу работать выходил,»-вдруг нахлынули на отца воспоминания почти 70-летней давности. «И пальцем показывали!»

   

     «Почему?» -удивился я. Не могу не сказать, что даже пошутить мысль не шевельнулась про явную сейчас параллель шаббата, потому что из-за информационной закрытости это понятие было еще недостаточно неизвестно.

   

     «А если кто-то в воскресенье на работу выходил, то и побить могли,»- уж совсем разоткровенничался отец.

   

     «Не понял. Почему?» А от ответа был ошарашен до мозга костей.

   

     «Значит лентяи,»- и замолчал.

   

     Но мое непонимание задело все-таки: «Значит или плохо, или без толку работали пять дней или по лени, или по глупости. Суббота - отдохнуть, попариться-помыться после «трудов праведных», детям поиграть (лапта, бабки и т.д.), а вечером обязательно гармонь как центр для песен и танцев (а может и не одна). А в воскресенье, как Бог велел, обязательно в церковь с последующим рынком и возможными визитами.»

   

     Первое, что больше всего поразило,- нечаянно раскрылось происхождение мне до сей поры непонятного почти неукротимого влечения отца к гармошке, да и не только его, а всех открытых душой людей. Овладев этим не очень «хитромудрым» инструментом стать центром мироздания, дарить своей игрой любовь и добро, просто радовать.

   

     Тогда же ударило явное несоответствие действительности слов популярной и сейчас песни Исаковского-Мокроусова: «Одинокая бродит гармонь,»- гармонь по умолчанию не может быть одинокой и тем более где-то там бродить. А ведь именно такие мелочи, когда их много, как тщательно замаскированные антигены исподволь разрушают иммунитет исторической памяти , именно так культивируется толерантность, которая с одной стороны «терпимость», а с другой «неотвечаемость», то есть чужеродный ген воспринимается как свой.

   

     Когда-то при плотницких работах промахнувшись ударил молотком по указательному пальцу, и некоторое время совершенно спокойно наблюдал какой он стал плоский, с изумлением осознавая даже не онемение, а полное отсутствие боли, и только через какое-то время скорчился от нахлынувших ощущений.

   

     Так и здесь, ощущения реальности вне культивируемой псевдо исторической псевдо действительности нахлынули не сразу. После почти полного онемения с другой правдивой стороны до сих пор переоцениваю и семейные предания, и литературные источники.

    

     Вот почему воспоминания другого свидетеля доколхозного жития окончательно избавили меня от исторической толерантности. Дай Бог ему здоровья и долгих лет, - этот человек прошел всю Великую Отечественную войну, имеет и награды, и ранения, прожил и живет достойной жизнью, и тем более для меня было удивительно, что вспомнив за «рюмкой чая» в честь моего приезда в его станицу в Донских степях про бывалые в его уже послереволюционном, но еще доколхозном детстве морозы и снегопады по самые окна, когда дворовая собака бегала вровень с этими окнами в одно обмерзшее стекло, вдруг заявил, что они детьми эти стекла лизали. «Ничего необычного,-» подумал я, не имея зимнего опыта эксплуатации жилых помещений с окнами в одно стекло, вспомнил про ладошки впечатанные в обледеневшие стекла общественного транспорта и, конечно, прокарябанное ногтем «скоро лето». Однако, неожиданно для себя из уважения к пожилому человеку просто для продолжения разговора уточнил цель лизания обледеневших стекол в его детстве. Ответ поразил и ошарашил обилием нахлынувших впечатлений.

   

    «Чтобы заболеть.»

   

     Оказывается, этот убеленный сединами и умудренный опытом человек сохранил яркое детское впечатление: «Если заболеешь, отец с рынка пряник привезет. Он часто туда ездил,прямо с бочки свой знаменитый квас из брюквы на рынке продавал. Так что денежки у него были. А я с детства сладенькое люблю.» То есть о голоде до умопомрачения он тогда даже не догадывался, а «сладкий пряник», одно из самых ярких детских впечатлений - это способность жертвы ради сладкого.

   

     После таких воспоминаний по-иному воспринимается историческая ретроспектива с выпячиваемыми «военным коммунизмом», «продразверстками», «трудностями переходного периода». Воочию появляется совершенно другая картина близкая к истинной исторической действительности. И пусть эта картина поначалу воспринимается несколько лубочной из-за того, что основана на детских воспоминаниях людей, чудом не попавших под чудовищный гребешок истории. Однако именно в этих ярких детских воспоминаниях и находятся антитела исторической правды. Мальчишками, они настолько привычны к обычному крестьянскому труду, без которого лубочность их воспоминаний была бы карикатурой, что сытость, как логичный результат этого правильно организованного труда, воспринимается как естественный фон, а помнятся отвлеченные понятия, абсолютно не входящие в категорию «сытость-голод».

   

     Немного отвлекусь от основной темы рассуждений.  Для лучшего восприятия крутизны исторического изгиба просто необходимо добавить антител исторической памяти.

   

     Сам сейчас отец, и по иному оцениваю почти обязательный в моем школьном детстве автобусный тур в Петрищево к праху замученной Зои Космодемьянской. Той самой Зои, которая в лютый мороз лишала жилья ни в чем не повинных людей с детьми, поджигая их жилые дома со всем скарбом и животиной. Правда, содеянное вполне соответствовало и духу, и тексту Приказа СВГК СССР N428от17ноября1941г: «разрушать и сжигать дотла все (!) населенные пункты в тылу немецких войск на расстояние 40-60 км (!) в глубину от переднего края…»). Да и сейчас лишение крыши над головой широко используется по всему миру в локальных или гибридных войнах. А вот во многих деревнях и тем более селах по всей стране до сих пор стоят построенные еще в начале прошлого века порой каменные общественные амбары только для хранения общественного запаса зерна, которое сейчас вообще неизвестно по какому принципу собиралось, как хранилось и как распределялось. И наверное, до сих пор для местных муниципалитетов не ясна их принадлежность и тем более цель существования и возможности использования.

   

     Прекрасно помню оговорку, к сожалению, нелюбимой мною бабушки — матери отца, которая ковыляя больными суставами, чтобы проводить нас нарядных то ли на ноябрьскую, то ли на первомайскую демонстрацию, вдруг с порога заявила: «Какие красивые! Мне мать рассказывала, что так же красиво на барщину одевались.» И уже сама себе почти под нос: «Зато потом мужикам на водку, а бабам по отрезу на платок.»

  Кстати, в семье этой бабушки их было пятеро сестер. И видимо из-за несовершенства дореволюционного земельного законодательства, наделявшего землей только по лицам мужского пола, в связи с тем, что на прибавление в семействе в виде мальчиков уже не надеялись, все семейство перебралось на жительство в город. Где глава семьи, получается мой прадед по отцу,  добывал «хлеб насущный» кучером у управляющего ткацкой фабрикой (не конюхом, а кучером - «водителем кобылы», до такой степени доходило разделение труда), тем самым обеспечивал всю семью, разумеется оставив прабабушку, как это сейчас называется, домохозяйкой. Так я и по сей день прекрасно помню смех, с которым одна из моих двоюродных бабушек рассказывала о «несручности» своего отца, который, работая кучером, нанимал людей забить гвоздь, чтобы повесить полочку в доме.

   

     А теперь с ужасом держу в руках бумажку, оставшуюся от этой самой, не очень любимой бабушки, матери моего отца. Когда моего деда за якобы «невыполнение социалистических обязательств» забрали в ИТЛ в 1935 году то ли на 3, то ли на 5 лет, где его уже в качестве копателя Клязьминского водохранилища, Господь и прибрал. Бумажку-заявление в райисполком на официальном бланке величиной одну четверть формата А4, где едва виден нацарапанный химическим карандашом отрицательный ответ на просьбу о невыплате недоимки за мужа, находящегося в заключении, с издевательской формулировкой: «Так как он оставил ей живое и мертвое имущество могла бы и заплатить.» Ужас и боль становиться понятны, если заглянуть за кадр. -  «Невыполнение социалистических обязательств» приписано человеку с успехом содержавшем в доколхозном уже небытии постоялый двор на в то время популярной дороге с соответствующими возможностями для отдыха и ночлега постояльцев и их лошадей. Человеку, имевшему в хозяйстве кроме избы-пятистенки двух лошадей, двух коров, стадо овец. Человеку, единственный смертный грех которого, наверное, заключался в высмеивании лентяев и не неудачников, а бестолковых людей, которые работали в субботу, можно сказать, Богом обиженных. Человеку, который мало того успешно хозяйствовал самостоятельно, но и кормил семерых детей, сумел предвидеть «грозу» колхозизации и заблаговременно перебрался в город, сумев ,правда, перенести на новое место только баню, приспособленную в городе под жилье, из которой его и забрали. А в просьбе о невыплате недоимки отказано матери с детьми без каких-либо источников дохода.

   

     Конечно, воспоминания будут неполными, если не вспомнить другую более любимую бабушку, мать моей матушки, где говоря «советским» языком уже в полной красе проявились все недостатки существовавшей в царской империалистической России системы земельного законодательства, когда земельный надел исчислялся только по душам мужского пола. Вот почему моя прабабушка по получении похоронки на мужа и пропажи без вести старшего сына, ушедшего, видимо, по собственной глупости добровольцем на первую мировую войну не выдумала ничего лучше, чем сброситься с колокольни по сей день стоящей также во Владимирской области. Чтобы дочерей-сирот «обчество» могло пристроить в приют, выбрав самоубийство позору безземельного нищенства. После чего мне совершенно неудивительно, что самое яркое воспоминание моей матушки о подвиге советского народа во время Великой Отечественной войны, это постоянное, уже умопомрачительное, пронизывающее все детские воспоминания, безвыходное или, вернее сказать, безисходное  чувство голода. Когда с действительной благодарностью помнят соседей с какими-то «седьмая вода на киселе», но деревенскими корнями, делившихся хотя бы картофельными очистками, потому что детдомовская бабушка, не имея других источников существования, с утра до вечера находилась на трудовом фронте. И, оставив «на хозяйство» девочку 6 лет старшей над 4-х летней сестрой и 3-х летним братом, и только вечером могла их «побаловать» не драниками — картофельными оладушками, а «драченой» из соседями не выкинутой картофельной шелухи, поджаренной на сковороде со свечкой вместо масла, пропихиваемой по пищеводу только ожиданием кратковременного чувства сытости.

   

     Совсем по-другому теперь воспринимается субботнее высмеивание лентяев моим отцом и «сладкий пряник» детства ветерана, близких по времени, но очень растянутых территориально, особенно если добавить к этим воспоминаниям хотя бы шелуху вдолбленного с ВУЗовских лет курса истории КПСС и так и не запомненного дословно «кодекса строителя коммунизма».

  Неестественно светлым выглядит этот короткий исторический промежуток послереволюционного «доколхозия», подобно «светлому промежутку» при тяжелой черепно-мозговой травме, когда организм на пике естественных физиологических возможностей не «замечает» дефекта.

   

  2.Белые пятна крутых поворотов.

   

     Действительно, ввергая своим первым приказом аграрную страну в пучину «черного передела» земли, паразитически используя веками сложившиеся земледельческие устои с их лучшими и худшими сторонами, делатели февральско - октябрьского переворотов сознательно и планомерно исключали основную массу народа из общественной жизни. И жупелируя иллюзией свободного труда на якобы свободной земле, параллельно активно и также планомерно террористическим образом разрушали эту самую общественную жизнь, в которой не так уж было много и занято по сравнению с общим народонаселением. И совершенно непонятно замалчивание того факта, что такой чудовищный, можно сказать дьявольский по своей человеконенавистнической сути план никак не мог быть реализован кучкой отщепенцев, которым якобы очень повезло в их деятельности. Ну не могла горстка людей,  по сей день выдаваемых нам за исторических личностей, провернуть такой грандиозный пласт работы. Даже только организационные вопросы при работе на таких невообразимых пространствах требуют сплоченной, спаянной, целеустремленной команды. Оставим за кадром морально-этические компоненты этой работы, но элементарно такой труд должен оплачиваться, а если учитывать, что такую команду одномоментно не создашь, то уже создание такой команды затратно и по времени, и по финансам.

   

     Нельзя забывать хотя бы про то, что создание первого в мире имиджмейкерского политического ролика с броневиком и кепкой уже забирало много времени и средств. Плюс неимоверное количество  неотложных вопросов, ну например, о необходимости, времени, месте, исполнителях акции по расстрелу царской семьи. А ведь помимо всей этой словесной и имиджевой шелухи постоянно и ,главное, планомерно проводилась скрупулезная, кропотливая работа в соответствии с заранее разработанным планом. Да  одно только написание «Апрельских тезисов» тоже времени заняло немало, наверное, не меньше чем потом подтасовка исторических фактов под эти тезисы.

   

     И если сейчас хотя бы робко, но уже поговаривают, что ну никак не могли уже во время другой Великой войны в 1941 году в битве под Москвой 28 человек, пусть вооруженных до зубов(а они до зубов вооружены не были), уничтожить 50 танков, то совершенно непонятна почти идеальная историческая белизна при освещении некоторых сомнительных аспектов, со слов И.А.Ильина, « величайшей катастрофы не только в истории России, но и в истории всего человечества». Тем более что сейчас в открытом доступе факты ранее неизвестные даже И.А.Ильину.

   

     Кстати, Ильин в своих трудах упоминает про «пломбированный вагон» В.И.Ленина. А вот про кузена Лейбы Бронштейна (Л.Д.Троцкого), работавшего в одном из банков Якоба Шиффа, он даже не упоминает. Хотя сейчас ни для кого не секрет задержанный пограничниками Канады в 1917 году пароход «Кристианафьерд» груженый оружием с тем же «гражданином мира» Лейбой Бронштейном на борту. Тем самым Лейбой Бронштейном, который элементарно просто по-человечески забыл свой паспорт на Нью-Йоркской квартире, и отпущенным по прямому приказу президента США Вудро Вильсона и первого лорда адмиралтейства Англии Уинстона Черчилля, хотя официально это произошло по запросу лично А.Ф.Керенского -министра-председателя Временного правительства. Как не секрет воспоминания того же Якоба Шиффа про 20 млн долларов тому же Лейбе  по официальной версии якобы за участие в нашумевшем в 1917 году фильме «Моя официальная жена», почему-то бесследно исчезнувшего в недрах Голливуда. Да даже вообще нереальное безвизовое проникновение 13. 01. 1916 года на территорию США, вообще-то союзника дореволюционной России в первой мировой войне, беглого российского каторжника Лейбы Бронштейна тоже ни для кого не секрет. Как не секрет вооруженный отряд гангстеров из 267 человек во главе «двух Моисеев», Моисея Урицкого и Моисея Гольдштейна (Володарского) на борту того же корабля.  Да и вооруженный отряд Пинхаса Рутенберга в составе делегации Путиловских рабочих на январской демонстрации в 1905 году тоже не открытие. Не секрет, кем   осуществлялось мощное финансирование и прямая помощь развития тяжелой промышленности Японии еще задолго до русско-японской войны 1905 года. А уж про интервенцию союзными войсками берегов Белого моря и Дальнего Востока только упомяну.

   

     А ведь за каждым упомянутым фактом очень много людей, который проделали уйму работы и явно не без выгоды. Говорить про «ненависть», «злобу», «неприязнь» смысла нет, потому что билет даже в обычный вагон стоит денег, а уж тем более в пломбированном просто так никто возить не будет (не забываем, что и кушать в этом вагоне на протяжении нескольких суток тоже надо). Оставим в стороне духовные аспекты, как оказывается начатого задолго до февральско — октябрьского переворота 1917 года, чудовищного по своей человеконенавистнической сути эксперимента. Чисто материалистически, такую работу, можно сказать исторического масштаба, не могла провернуть горстка личностей, выдвигаемых нам на обозрение.

   

     Даже по времени такие операции растянуты неимоверно. Вкладывая деньги в производство японской дальнобойной артиллерии в конце ХIХ века, трудно, а вернее практически невозможно предугадать, что для устойчивого и своевременного