Самое свежее

Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!

С чего начать преобразования в России. Вспоминая А.И. Солженицына

  • mg_43

    Борьба заканчивается победой, победа заканчивается идеологией – такова констатация факта мирового развития человечества. Мир к нашему 2016 году уверенно обрёл идеологию рабства и разделился на две большие части: на рабов и на рабовладельцев. Последние богатеют, точнее, максимизируют свои финансовые и материальные состояния – максимизируют их главный жизненный критерий – за счёт рабов, конкурентов и за счёт хищнического использования ресурсов.

    Рабы же, в свою очередь, согласно той же критериальной парадигме жизни (http://par.genmir.ru/26.htm) минимизируются в количественном и качественном, культурном, идеологическом и, конечно же, экономическом отношении. Тенденции современного развития человечества таковы, что рабы движутся в этом развитии к примитивному образу роботов. Неважно, о какой стране идёт речь. Даже США с их недавним высоким уровнем жизни быстрыми темпами становятся помойкой общества, живущего в долг.

    Такой алгоритм жизни является результатом действия природного механизма минимакса, приводящей стороны к динамике волнообразного существования и к обязательным кризисам в поле одной главной либеральной идеи. Результатом любого такого кризиса может быть положительный выход из него или же, наоборот, - окончательная победа этой идеи и полное самоуничтожение всего конгломерата человечества из-за невозврата в положение равновесия. Последнее может произойти по любой из причин: уничтожение минимизируемых рабов, война на уничтожение между конкурентами или исчерпание ресурсов.

    Сегодня Россия и США, как и любая другая страна, ведут свою идеологическую войну, проще называемую информационной, лишь в поле одной либеральной идеологии, одной главной идеи в условиях осколков от других идеологий. Это неминуемо приведёт к окончательной победе этой идеи – к самоуничтожению человечества, если вдруг не усилится до всеобщей идеологии идея человеколюбия.

    Раньше революционные перемены были следствием  простого соотношения модальности: «верхи не могут, низы не хотят жить по-старому» безотносительно к силе подавления народных выступлений. Потому что общая сила массы народа всегда превосходила силу рабовладельцев.

    Теперь же экономический и идеологический потенциал рабовладельцев накоплен в таком масштабе, что его с избытком хватает на физическое уничтожения любых революционных масс. Шквал цветных революций, захлестнувших земной шар, ярко продемонстрировал, что разрушительная сторона либеральной идеологии взяла на вооружение революционные принципы и практически не имеет конкурентов в лице любой другой идеологии для свержения любого неугодного правящего режима. Хотя в конституциях государств ещё пока присутствует лицемерный пункт о власти, принадлежащей народу.

    Но власть рабовладельцев-олигархов надёжно держится на их силе. Ни о какой демократии уже давно говорить не приходится. Можно говорить лишь о пресловутой олигархии, предупреждение о которой прозвучало ещё в трудах древних философов.

    Как сами страны, так и люди поставлены в такие условия выживания, что они конкурируют в политическом и экономическом пространстве одной и той же идеологии вульгарного либерализма. И в таких условиях побеждает тот, кто оказывается наглее, беспринципнее, аморальнее и физически сильнее своего конкурента.

    А что, если задаться вопросами, в которых прямо спросить, а что, вообще говоря, надо для исправления ситуации, как когда-то это сделал А.И. Солженицын? Может быть, это даст ответ на главный вопрос нашей многовековой истории: «Что делать?».

    Попробуем. Итак, преобразования в России.

    Прежде чем рассуждать по теме возможных положительных преобразований страны, сначала спросим:

    1. А нужны ли хоть какие преобразования в России в свете вульгарного либерализма, принятого по умолчанию за господствующую официальную государственную идеологию в стране вопреки Конституции?

    2. Ради чего и ради кого вести эти преобразования?

    Эти вопросы являются главными для любого руководителя и лидера, тем более, руководителя страны, и от ответов на них будет зависеть сам характер действий как администрации, так и народа. Эти ответы несут в себе ключ к единству власти и народа, то есть к единству сегодняшних антагонистов общества.

    Сразу вспоминается А.И. Солженицын со своей статьёй «Как нам обустроить Россию»:

    «Конечно,  постепенно   мы  будем   пересоставлять  государственный организм. Это надо начинать не все сразу, а с какого-то краю. И  ясно, что: с_н_и_з_у, с м_е_с_т».

    То есть не от идеологии, то есть сверху, не от главной идеи, главной меры. Тогда вопрос: а на что, на какую меру ориентироваться народу с низу? Опять на вульгарный либерализм? Абсурд!

    «Среди  всех возможных  свобод – на первое место все равно выйдет свобода  бессовестности:  ее-то   не  запретишь, не предусмотришь никакими законами. ЧИСТАЯ атмосфера  общества,  увы, не может быть создана юридическими законами».

    Это о праве на свободу, которая почему-то всегда понималась как свобода без границ. Конечно, такая свобода ничего, кроме уничтожения нравственности не несет.

    Итак, судя по тому, что мы делаем сейчас, в 2016 году, мы экономически ещё более отстали от того времени, когда была написана статья А. Солженицына. Соответствующие преобразования даже в свете наивного представления Александра Исаевича в России не начаты (с момента опубликования статьи – с июля1990 г.).

    «ЧИСТАЯ атмосфера общества» по Солженицыну до сих пор не достигнута – констатируем факт.

    «Чистота общественных отношений – основней, чем уровень изобилия».

    Опять задаёмся вопросом, чтобы понять автора статьи: если юридическими законами нельзя создать чистоту общественных отношений, то чем же тогда она достигается?

    «Устойчивое   общество   может   быть   достигнуто   не   на равенстве сопротивлений – но на сознательном самоограничении:  на том,  что мы всегда  обязаны  уступать  нравственной  справедливости». Но причём тут состязательность?

    Ответ известен: конечно, чистота общественных отношений создаётся нравственными идеалами. Трудности в том, что нравственные идеалы, известные из религий, ничем иным, кроме как через идеологию общества, не могут проникнуть в него. Прямые религиозные каналы смысловой информации не играют главной роли. И, думается, они никогда её играть не будут. Религии – это лишь напоминание о том, что нам ещё предстоит пройти.

    «А еще удручает, что рождаемая современной  состязательной публичностью интеллектуальная псевдо-элита подвергает осмеянию абсолютность понятий Добра и  Зла, прикрывает равнодушие к ним "плюрализмом идей" и поступков».

    Здесь, на нашем языке, автор статьи не понимает, что именно идеологи либерализма в силу идеологической минимизации нравственности всегда будут отрицать её значение для человека. Происходит подмена идеи Добра идеей плюрализма, то есть обезличивание и потеря высшей ценности Человека, сведение её к хаосу безнравственности.

    Для чего это нужно нашей «элите»? Да всё для того же – для уничтожения своих конкурентов и для безраздельного господства над умами людей их критерия либеральной вседозволенности.

    «Человеческая же свобода включает добровольное  самоограничение в пользу других» – а это разумный альтруизм,  начало новой идеологии, что абсолютно чуждо либералам.

    При этом А. Солженицын как будто не знает, что предлагаемое им в человеческих отношениях называется идеологией. Более того, он заявлял: «Зачем нужны партии? Для проведения идеологии».

    Такое суженное представление об идеологии является и  современной трагической ошибкой человечества, в частности, наших политиков. Хотя спецслужбы США уже давно и успешно используют эту истину для осуществления государственных переворотов во всём мире.

    Поэтому, когда мы задаём вопрос: «Ради чего нужно преобразовывать Россию?», мы получаем ответ: «Сейчас, в современной России – ради отдельного либерала и либеральных кланов никакие преобразования в России не нужны. Если ради либералов, то ничего изменять не надо. 1991 год гарантировано разрешил проблему изменений в их пользу».

    Но эти изменения 1991 года обеспечивают лишь временное выживание только для либералов и только «в малом» – на некотором небольшом отрезке времени. Дальше – неминуемое саморазрушение и самоуничтожение человечества от действия их идеологии.

    Если же мы ставим вопрос о выживании человечества «в большом», то обязаны выдать на гора идеологию человеколюбия.

    При этом форма правления в государстве – не главное. Главное – качества главного критерия, главной идеи, главной меры идеологии.

    Отсюда и ответ на вопросы: «Нужна ли целостность стране? Если да, то чем она достигается?».

    Как известно из критериальной теории общества, главным в целостности является идеология и сила принуждения со стороны главной идеи.

    Так, Солженицын прозревает:

    «…в   управлении   неизбежна   примесь   аристократического   или   даже монархического элемента. (То же говорил и Аристотель.)»

    Идеология – это не простой набор идей или взглядов, а законченное их объединение в виде системы под управлением главной идеи, жёстко задающей главную меру этой системе. Главная идея – это, по-другому, главный управитель и распорядитель всеми ресурсами общества.

    При этом главная мера, или критерий по-гречески, - задаёт все меры вниз по иерархии управления.

    Если главной мерой общества становятся деньги, как это происходит сейчас, то включается природный алгоритм максимизации их количества у людей.

    При этом количественная мера, как бы она ни была хороша, всегда отбрасывает, точнее, минимизирует все качественные характеристики самой меры.

    В этом смысле, конечно, намного труднее научно понять работу качественного критерия в обществе. Однако, представить в сознании максимизацию добра и любви можно без особого труда.

    Работа идеологии в обществе – это, по сути, работа монарха в государстве – всеобщее подчинение и всеобщая деятельность по максимизации главного критерия.

    Нужно ли вообще сегодня государство Россия при либеральной идеологии? Только как своя вотчина нашей «элите» в общей картине всеобщего господства капитала на Земле.

    Патриотизм никогда не может существовать на либерализме с его космополитизмом. Либерализм всегда разрушает государство в угоду идеалу транснациональных корпораций – всеобщему рабству.

    Видеть общую картину, к чему нас призывают либералы – мало. Общая картина хороша при анализе, но не при синтезе управления. Синтез всегда стоит на критериях, на знании и умении управлять и прогнозировать.

    Прогнозировать сегодня в условиях господства либеральной идеологии как-то не принято. Потому что для либералов это значит рыть себе яму. Ибо, о каком положительном прогнозе общества и человечества можно говорить при самоуничтожении?

    Новые критериальные знания дают однозначный ответ: положительный прогноз возможен лишь при идеологии общества на основе Добра.

    Конечно, критериальные представления заставляют по-иному взглянуть на демократию. Ибо господствующее влияние главного критерия общества полностью снимают вопрос о народном самоуправлении, как оно понималось ранее. Намёк на это мы находим в статье А. Солженицына:

    «(Впрочем, принцип ПОЛНОГО разделения     законодательной, исполнительной и судебной власти - не  без спорности: не есть ли это распад живого государственного  организма? Все три  распавшиеся власти нуждаются  в  каком-то  объединяющем  контроле над собой – если не формальном, то этическом.)».

    «И  наш блистательный думец В. Маклаков  признал, что  "воля  народа" и при демократии фикция: за нее всего лишь принимается решение большинства парламента».

    «С. Л. Франк:  И при демократии властвует меньшинство. И  В. В. Розанов:  "Демократия - это способ, с помощью   которого хорошо организованное меньшинство управляет неорганизованным большинством."».

    Следующее тоже подчёркивает влияние добровольно выбранного людьми главного критерия:

     «Достоевский  считал  всеобщее-равное  голосование  "самым  нелепым изобретением XIX века"».

    Заявления, подобные этому: «Цель всеобщего голосования – выявить Волю Народа» можно, конечно, представить с тем упрощенным смыслом, который лежит на поверхности. Но более глубинный смысл управления обществом, государством или человечеством говорит о том, что воля народа всегда будет соответствовать подавляющей воле того главного критерия, который придаёт выбранной идеологии главную меру.

    Парадокс и, одновременно, колоссальный рычаг в деятельности человечества кроется в действиях главного критерия человечества. Он выбирается людьми добровольно, однако, после этого действует, как тиран, подчиняя своей воле волю народов.

-1