В Кремле прошло очередное совещание по стратегическому развитию. Судя по публикуемым экспресс-сообщениям «оттуда», все в полном порядке – никто ничего делать не собирается. Собственно Путин четко обозначил эту установку, заявив, что никаких революций быть не должно, а при реализации проектов нужно избавиться от изматывающего людей бюрократизма.
Даже этих двух установок достаточно, чтобы перевести дух и успокоиться – все остается по-прежнему.
Поскольку требовать ликвидировать бюрократизм в современной России примерно то же, что требовать ликвидировать коррупцию. То есть – просто издавать звуковые волны.
В России нет коррупции, в России есть сбор сословной ренты правящим сословием – а это два совершенно разных явления. И при существующей деспотично-сырьевой модели российской экономики борьба с коррупцией – это лечение воспаления легких зеленкой по пяткам.
Чтобы покончить с извращениями в экономике, о которые с треском сломались «майские указы» Путина, нужно ликвидировать сословную структуру общества, подорвать экономический базис правящего сословия. То есть отменить сбор всевозможного оброка «по праву положения» – и лишь когда это будет сделано, у нас может появиться коррупция, с которой станет можно бороться законными средствами.
Ну не существует помещика-коррупционера, в природе не существует. Поэтому борьба с коррупцией в обществе, поделенном на кормовые участки, по своей эффективности всегда будет равна нулю – что мы и наблюдаем.
Аналогично и с бюрократизацией. Изматывающая она или отчасти дружелюбная к населению – неважно. Важно то, что в деспотии все проблемы решаются исключительно иерархическим путем – созданием комиссий и комитетов, заточенных не на решение возникающих проблем, а на «работу» с ними. А раз так – эти структуры немедленно и объективно переводят борьбу с проблемой из цели в процесс. Ибо решив проблему, они лишаются и смысла существования, и бюджетного финансирования. Ну кто ж в здравом уме будет сам себя резать по живому!
В итоге очень быстро страна зарастает структурами и структурками, генерирующими этот процесс борьбы с проблемами, а также друг с другом. Это и есть бюрократизация в чистом виде. Борьба с ней в принципе невозможна, потому что сама схема требует создания еще одной структуры – по борьбе с бюрократизацией, которая автоматически будет заинтересована в бесконечности процесса.
Проблема решается перпендикулярно – передачей полномочий гражданскому обществу и огражденному законом бизнесу. Не тому «бизнесу», который сейчас занят спекуляцией и делением казенных средств на ноль полезной деятельности. А бизнесу от слова «дело» – впуск своих гвоздей, утюгов, кофточек, компьютеров и т.п. То есть всего того, что мы сегодня покупаем в Китае, так как под боком наших феодалов таких «вольных производств» не построить в принципе: будут отняты или изнасилованы по «праву первой ночи». Ибо как может феодал стерпеть, чтобы какой-то смерд завел под его боком свою лавочку, которую нельзя ни выдоить, ни раздавить!
При действительном развитии экономики и производства, что может быть лишь при их – страшно сказать – свободе от негласного оброка, деспотия теряет возможность тотального контроля над всем. Причем экономическая свобода – это совсем не обязательно частная лавочка. Еще советский опыт показал, что наибольшей свободой действия и развития пользовались государственные индустриальные гиганты: «Камаз», «Норникель», «Староосколький металлургический» и т.д. Где были и самые высокие зарплаты – и самые стремительные социальные лифты, пока все это не угробил нынешний феодализм.
Но в нынешней России отказ от феодальной зависимости от господ олигархов, губернаторов и партийных воротил абсолютно неприемлем, считается экстремизмом и даже терроризмом. И это не шутка – скажем, Роскомнадзор повел запрет Интернет-ресурсов, призывающих к бойкоту предстоящих выборов. Частный пример, но вполне показательный – гражданская позиция в современной России может иметь только утвержденный и согласованный с властями вид и содержание. Иное – экстремизм.
Естественно, что отказ от нынешней модели подавления всего и всех, которая и привела нашу экономику к безвылазному упадку, невозможен без революционных преобразований. Сверху или снизу – это уже вопрос тактики действий.
Но путинское указание «революциям – нет» демонстрирует, что он либо не понимает сути проблемы, либо не намерен ее решать вообще, лишь имитируя процесс решения.
По материалам Эль Мюрид
Комментарии