Самое свежее

Конец Публициста Раскрыт взрыв вулкана Кракатау. Политические анекдоты Как загибается Европа Эль Мюрид. Замеры благосостояния в России После теракта. Неудобные вопросы. Александр Росляков. Все для победы этой диктатуры, остальное – тьфу!

Владимир Мамонтов: Ответ хулителям Фиделя

  • Картинки по запросу фидель фото

    Вы вот, граждане, пишете, что Кастро умер шутом.

    Но кем мы себе ни кажемся, а тоже умрем потом.

    Оно никого не минует, но в наш печальный черед

    Поменьше народу скручинится, поменьше слезу прольет.

    Давайте вместе подумаем без злобы и клеветы:

    Диктатор уходит — а улица рыдает и тащит цветы.

    По вашим железным правилам должна бы проклясть коммуняк,

    Но корь свободы и равенства у ней не проходит никак.

    Смотрите: папа Фиделя по вашим лекалам жил.

    Начавши с крестьян, поднялся, горбатился и служил.

    Копейку копил и песо, им выжат по капле батрак;

    Он сына отправил учиться на самый буржуйский юрфак.

    И жить бы Фиделю плантатором, с послушным Батистой дружа,

    Торгуя сигарами с сахаром, да пролегла межа.

    Не стал он вашим параграфом, защитой наживе и лжи.

    Своей малюсенькой Кубе он предложил: бежим.

    Она согласилась, не мешкая, со страстью и жаром любя,

    Скорее, веря, чем думая, ему отдала себя.

    И даже Россия хрущевская, отставив в сторонку весло,

    Вздыхала с завистью легкою: а Кубе-то повезло…

    Мужик был завидный, чего уж там. В Америке даже самой

    С глазами горящими девушки его обступали гурьбой.

    А он сигарой поигрывал, что Клинтон потом переймет,

    И эти восторги, и ненависть ложились на сердце, как мед.

    Лирическое отступление, надеюсь, позволите мне?

    Сигара предмет особенный, кубинская же — вдвойне.

    Однажды Фидель у приятеля попробовал самодел:

    Приятель сигары поштучно на бедрах мулаток вертел.

    И именно эти сигары вождь до того полюбил,

    Что стал их курить исключительно, а прочие позабыл.

    Со временем все толстосумы, была в этом хитрости цель,

    Выбор его оценили — ну, как же, их курит Фидель!

    Вот вы говорите: денежки, хеджирование, ай-пи-о,

    Прибыль, могущество, правила… Не стоят они ничего,

    Когда ты всесильной чугунине, свободного острова вождь,

    Вставляешь сигарой коммунию и «Гуантанамеру» поёшь.

    Он обнимался с Гагариным, Подгорному ром наливал,

    Он говорил на площади часами — и не уставал.

    Кубинцы, не ставши богатыми, не грабя друг дружку, не зля,

    Кормились идеей живительной и тем, что рожала земля.

    Конечно, чтоб вызов отчаянный империализму бросать,

    Надобно верных товарищей за тридевять миль отыскать.

    Мы были: врачи, энергетики, мука, трактора, «жигули»…

    В детсадиках бороды клеили, а выросли — с Кубы ушли.

    Мы старый запал растранжирили, увяли, угасли в борьбе,

    Устали, повыцвели, сквасились — и всё объяснили себе:

    Прибыток важнее горения, копейка важнее, чем дух,

    А бросить в бою товарища — условие сытости брюх.

    Укоры совести чувствуя, послали к Фиделю гонца:

    Не став объяснений выслушивать, не потеряв лица,

    Он перестройщика выдворил, и старился за годом год;

    Его, это самое дивное, не сверг и не предал народ.

    Гаваны стены обшарпаны, и автопарк зачах,

    Но гордо снимает кубинец руку Обамы с плеча.

    Мы тоже, похоже, вернулись. Надолго? Самим бы понять.

    Но точно знаю: Фиделя нельзя нам в себе потерять.

5