Сюжет любого фильма становится глубже, если у его героев чёткий социальный статус и работа, которую зрители могли бы романтизировать или примерить на себя. Но в России карьерные пути настолько непредсказуемы, что выбрать удобную жанру профессию, чтобы можно было безоговорочно поверить в историю, невозможно.
О том, почему наши сериалы так оторваны от реальной жизни, сказал, по-моему, очень точно неизвестный мне сценарист Громов:
«Из российских фильмов и сериалов ты не всегда понимаешь, где происходит действие, какой социальный статус у героев, где их родители, что было у героев в прошлом. Действие происходит или в Москве, или в некоем российском городе, у которого нет названия. То есть Москва и не Москва. Герои зачастую живут в огромных, дорого обставленных квартирах, на которые они непонятным образом заработали. Работают все в каких-то фирмах, где неизвестно чем занимаются...»
Мне вот всегда было трудно сочинить сюжет о современной жизни, потому что я спотыкалась о социальные статусы героев. Я могу представить себе девушку, которая влюбляется в мужчину, но как только нужно это записать и наполнить конкретикой, я теряюсь, потому что не понимаю – а где эти люди работают и откуда у них деньги, чтобы так хорошо одеваться и жить на Фонтанке?
Ну например. В западном кино любят, чтобы героини работали в издательствах. Это и многие фильмы о Манхэттене, и последний фильм Ричарда Кертиса «Бойфренд из будущего». Самая коммерчески успешная героиня наших дней – Анастейша Стил из «50 оттенков серого» – работает тоже в издательстве.
Это очень удобная для жанра профессия. Потому что в ней есть некая приятная романтичность, престижность (а в кино должны отражаться мечты зрителей о том, как им хотелось бы жить). Это творческая профессия, но одновременно земная. Оставляющая возможность рассказывать историю о самой обычной девушке, с которой зрители могли бы себя идентифицировать.
Так вот, я пытаюсь в голове переложить это на нашу реальность – и сразу чувствую какую-то неправду. Героиня «50 оттенков» изучала в университете английскую литературу, после чего разослала свои резюме, и в одном издательстве ей предложили должность помощника. Вы может себе представить подобное в русском фильме? У нас же не существует таких понятных социальных лифтов. На самые требовательные должности люди часто попадают по знакомству, по блату. И если наша девушка работает в издательстве, это совсем не значит, что она разбирается в литературе, что у нее есть деньги снимать квартиру и купить подержанный автомобиль.
Это вообще ничего не значит с точки зрения социального статуса. Потому что в России сейчас нет социальных классов. Сотрудница издательства может зарабатывать 100 тысяч, а может и 15. Нет устоявшейся системы социальных институтов, которые бы позволяли ей делать предсказуемую карьеру. Чтобы можно было нарисовать узнаваемый типаж, в который бы зрители безоговорочно верили.
Можно взять любой частный случай – работает журналистом, получает сто тыщ, бабушка оставила квартиру на Фонтанке – но это не будет типично и узнаваемо. Вроде правда, а вроде и нет, это и так, и не так. Отсюда желание уйти от конкретики и делать героев «бизнесменами», поскольку тогда снимаются все вопросы о деньгах. А персонаж жанрового кино обязательно должен иметь финансовую опору, чтобы целиком отдаваться любви и приключениям, а не думать, как выжить.
Сейчас вышла романтическая комедия со Светланой Ходченковой «Любит, не любит». Там очень хороший, в духе 60-х годов, сценарий с прогулками по ночному городу и чтением стихов. И фильм мог выйти на славу, если… отбросить весь социальный бред, в который эта история упакована.
Ходченкова пишет статьи в журнал и летает на репортажи в Париж бизнес-классом Трансаэро Империал. А Максим Матвеев работает «бизнесменом» и занимается… эээ чем-то очень важным, серьезным, где «много денег». Главное, что неконкретным. Зачем его послали в Питер, я так и не поняла. Живет Максим в гостинице Англетер – ну а где ж еще. Ходченкова в него влюбляется, в расстроенных чувствах бросает работу в журнале и уезжает жить в Париж: «поживу в Париже, буду писать стихи...» Короче, жанр – социальная фантастика.
Мы не понимаем свою сегодняшнюю страну, не понимаем, как о ней рассказывать. Отсюда такой повышенный интерес к прошлому – со всеми этим бесконечными историческими сериалами по ТВ. Потому что там, в прошлом, все было понятно. Понятно, кто кем работает, и что это значит. А сейчас, как пишет тот же Громов, у нашей страны «невнятная реальность». Поэтому легче не мучиться и снимать про СССР.
Kinomasha
Комментарии